Ааа, вспомнила, у меня в душе накипело и срочно захотелось пообщаться с Богиней о жизни. Как я до храма добралась – ума не приложу. Я и днем дорогу не очень хорошо помнила, а уж ночью?!
Зато четко помню, как сижу на алтаре и открываю бутылку. Кстати, как это я её в сохранности довезла-то, да по дороге не потеряла? В процессе открытия пролила немного на алтарь. Все бы ничего, но передо мной появилась эфемерная белокурая девушка в легком платье. С такой изящной внешностью ну никак не сочетался грубый вопрос: «Чего надо?».
– Выпей со мной! – попросила я. По её лицу было видно, что мое предложение очень неожиданное, но довольно приятное. Она взяла бутылку и основательно так отхлебнула – наш человек!
– Тебя как зовут то? – поинтересовалась я.
– Веста.
– А я Ася, – вздохнула я.
– Я знаю.
– За знакомство? – Мы отхлебнули по очереди из бутылки.
– И не скучно тебе здесь, Веста? – поинтересовалась я. Она посмотрела на меня тяжелым взглядом и надолго так приложилась к бутылке. Эк её проняло.
– У тебя хоть подруги есть, ик? – жалостливо спросила я. На свой вопрос я получила еще один тяжелый взгляд и операция с бутылкой повторилась.
– А хочешь, давай дружить? – предложила я. Все мои подруги остались дома, а тут даже поговорить не с кем было.
– А как это? – не поняла она.
Эх, что с неё взять, с Богини то. Я хоть и пьяная была, но сразу это поняла. Да кто еще в такое время будет на развалинах храма шастать.
– Хорошая подруга очень важна. С ней можно на любую тему поговорить, ик…, она тебя всегда выслушает и поддержит… и не предаст. – Тут я некстати вспомнила, как три года назад Светка у меня парня увела, с которым я месяц встречалась, но кто сказал что она хорошая подруга? Пришлось послать и Светку и парня. Потеря Светки, кстати, была больнее чем потеря кавалера, я с ней намного дольше дружила, чем с ним.
Мое предложение было принято благосклонно и мы выпили за дружбу. Потом, видно не у одной меня в душе накипело, и предложение поговорить пришлось кстати – я узнала много интересного о Весте. Она сравнительно молодая Богиня, триста с чем-то лет, еще дитя по их меркам. Как она старалась на благо населения, только вот население не благодарное и не ценит её. Всем постоянно что-то надо, просят, умоляют, и вообще я первая, кто пришел с предложением дружбы.
К слову и предка вспомнила, который храм разрушил, после чего она вообще ушла. Кто ж виноват, что дар у неё и видит она кто кому подходит. А предку она симпатизировала и девушку ему хорошую даже из другого мира перенесла. И где благодарность?! Прибежал ругаться и оскорблять. Пришлось пообещать забрать, а как забрала, так опять прибежал с воплями: – «Верни!». Нет, ну где последовательность?! И почему она должна подчиняться? Она же Богиня, а не его служанка!
«Так он храм разрушил!», – жаловалась она. И мне за неё так обидно стало, что я её даже обняла и по голове погладила, а потом мы еще выпили.
Вопрос о том, почему она меня сюда перенесла, я тактично не поднимала в виду недавно обретенной дружбы. Разберемся потом, в сравнении с её проблемами это не к спеху. Много чего она еще рассказала, жизнь же у Богини длинная. У нас в процессе её повествования даже вино неожиданно закончилось. Но бонус того, что пьешь с Богиней в том, что она просто щелкнула пальцами и бутылка тут же оказалась снова полной. Мне этот фокус очень понравился, настолько, что даже пришлось эту самую бутылку быстро допить, чтобы повторить его на бис.
– А тебе Дориан понравился? – неожиданно спросила она меня.
– Да нервный он какой-то, – со вздохом ответила я.
– Неужели совсем никак? – с сожалением спросила она.
– Целуется хорошо, – призналась я, чтобы её не расстраивать. Это известие Весту немного взбодрило.
– Ты не волнуйся, если он тебе совсем никак, я тебя через месяц верну, – успокоила она меня. – Раньше не могу, извини, но наши миры только раз в месяц соприкасаются.
– Да ладно уж, – благосклонно сказала я. А что? Перед глазами все так успокаивающе покачивалось.
– Вот только что мне здесь целый месяц делать? – грустно вздохнула я.
– К оракулу сходи, он здесь хороший, – посоветовала она, – может и посоветует на будущее что-то стоящее, но говорит туманно, гад!
