Тогда он метит лоб священным пеплом и заворачивается в длинный шарф, а его помощники выносят на веранду вставленное в рамку изображение кого-нибудь из богов, пристраивают его на особом возвышении, украшают венками жасмина и окуривают благовониями.
Когда все приготовления закончены, появляется сам рассказчик и усаживается перед светильниками; в такие минуты он выглядит величественно и внушает благоговение. Он начинает с молитвы и молится до тех пор, пока к нему не присоединяются все присутствующие и долина не оглашается громкими песнопениями, заглушающими крики шакалов. В былые времена его рассказы сопровождались игрой на музыкальных инструментах, но сейчас он может рассчитывать только на себя.
— Кино отняло у нас всех музыкантов и певцов, кто теперь захочет стоять за спиной старика и заполнять музыкой паузы в его рассказах, — говорит он.
Но на самом деле рассказчик не так уж страдает от отсутствия помощников и дублеров, потому что не очень в них нуждается; ведь он знает наизусть все 24 тысячи строф «Рамаяны», 100 тысяч строф «Махабхараты» и 18 тысяч строф «Бхагаваты». И если он держит перед собой раскрытую книгу на санскрите, то главным образом для того, чтобы подкрепить свои слова ссылкой на авторитет.
Пандит (как называют рассказчика) обычно очень стар; его привычки и весь его облик сложились под влиянием традиций тысячелетней давности, поэтому его одежда, как правило, состоит просто из двух кусков хлопчатобумажной материи. (Правда, иногда оказывается, что он прекрасно знаком с современной жизнью благодаря внимательному чтению пачки газет, которую ему днем по четвергам приносит почтальон, раз в неделю доставляющий почту в деревню), Брея голову (только в те дни, которые указаны в календаре), он оставляет на макушке небольшой хохолок, потому что в древних священных книгах, шастрах, написано, что у мужчин должно быть столько волос, сколько он может продеть сквозь серебряное кольцо, которое он носит на пальце, и можете не сомневаться, что у него на пальце есть серебряное кольцо, потому что об этом тоже написано в шастрах. Шастры определяют все его существование, поэтому он не может жить в современном городе — это значило бы покинуть дом, где его предки неукоснительно делали все, что предписывается пастрами. Дважды в день он совершает омовение у родника и трижды в день молится, обратив лицо на восток или на запад в зависимости от времени суток; он выбирает пищу в соответствии с указаниями календаря, каждый пятнадцатый день соблюдает полный пост и разговляется зелеными бобами, сваренными в соленой воде. Время, свободное от молитв или сосредоточенных размышлений, он проводит за книгами.
Его детям такая жизнь, конечно, не могла показаться особенно привлекательной, они избрали иной путь и разъехались в города на заработки. А сам он живет на то, что дают два акра земли и несколько кокосовых пальм, и на подарки, которые ему подносят в благодарность за труды, когда многочисленные злоключения героя подходят к счастливому концу или когда бог является на землю в образе новорожденного младенца или женится на богине. Пандит живет в согласии с самим собой и со всем миром. Он свято верит в непогрешимость вед, которые начал изучать семилетним мальчиком. Двенадцать лет своей жизни он потратил только на то, чтобы научиться правильно их читать. А кроме того, он овладел всеми тайнами грамматики санскрита, постиг разные значения слов, а также науку разделения слов на слоги.
Даже в своей повседневной жизни он постоянно ссылается на авторитет вед, потому что в них содержатся не только молитвы и стихи, но и наставления, касающиеся мирских дел. Если, например, ему кажется, что его слушатели в ответ на шутку смеются слишком долго и громко, он тут же приводит соответствующий стих, из которого следует, что, освежая душу смехом, не следует делать это чересчур назойливо, чтобы не уронить своего достоинства. Он, не стесняясь, выговаривает тому, кто запускает пальцы в голову, указывает соответствующее место в ведах, где говорится, что, испытывая зуд, человек должен подождать, пока он останется наедине с самим собой, а затем воспользоваться кончиком оленьего рога, а отнюдь не своими ногтями. Пандит совершенно убежден в том, что веды были созданы дыханием бога и что в них содержатся все необходимые наставления, которые нужно знать человеку для спасения своей души, в каких бы обстоятельствах он ни оказался.