Николь тотчас отдернула руку, и у Сэма отлегло от сердца.
— Я искренне рада знакомству со всеми вами, — проговорила девушка, никак не выделяя Роба.
Вскоре копы возобновили беседу.
— Николь, пойдем чего-нибудь выпьем, — предложил Сэм.
Ему хотелось пообщаться с ней где-нибудь подальше от потенциальных соперников.
— Почему бы тебе не оплатить всем нам выпивку? А в следующий раз всю компанию угостит кто-то другой, — сказал Роб.
Сэм заставил себя улыбнуться:
— Что-то я не припомню, когда ты в последний раз угощал парней. Думаю, будет лучше, если ты сам оплатишь следующую порцию выпивки для всех. А я угощу дам — Мейси и Николь.
Мейси приподняла брови и усмехнулась.
— Пожалуй, я побуду здесь, а ты, Роб, принеси всем нам выпить, — проговорила она таким елейным голосом, что ни один мужчина в здравом уме не стал бы спорить с ней.
Флирт и поддразнивание являлись отличительными качествами Мейси и усиливали ее очарование, однако никто из мужчин не мог похвастаться тем, что взял эту крепость. Впрочем, ее неприступность никого не останавливала, и за ней увивались многие.
Барнетт нахмурился, сообразив, что попался в собственную ловушку.
— Пиво для всех? — спросил он.
Два других копа кивнули.
— Поработай за меня, — промолвила Мейси, положив руку ему на плечо. — И я скажу тебе «спасибо».
— Хорошо, — буркнул Роб и направился к стойке.
Сэм, рассмеявшись, покачал головой:
— Ловко ты с ним, Мейси.
— В этом ты мне не уступаешь.
Сэм постарался не покраснеть от ее слов. Он отлично знал, что обладал характером собственника, и понимал, что порой ведет себя некрасиво, однако ничего не мог с этим поделать.
Николь слышала его разговор с Робом и Мейси, но не стала вступать в беседу, и Сэм не знал, как она расценила его поведение.
— Я избавилась от Роба, — прошептала Мейси на ухо Сэму. — А теперь забирай мою новую подругу и постарайся, чтобы она не скучала с тобой.
Не успела Мейси договорить, как владелец бара схватил микрофон и объявил о начале «вечера караоке», решив, наверное, что это понравится многочисленным посетителям, заполнившим его заведение.
— Караоке — не моя страсть, — пробормотал Сэм.
Николь взглянула на него.
— И не моя.
Сэм сразу же принял решение.
— В таком случае, может быть, уйдем отсюда?
Казалось, это предложение удивило Николь, но она, немного подумав, утвердительно кивнула — к величайшей радости Сэма.
Через несколько минут они были уже на улице.
— Куда мы идем? — спросила Николь.
— Если повезет, найдем тихое местечко, где можно спокойно пообщаться.
Сэму очень хотелось взять ее за руку, но он сдерживался. «Ты сразу хочешь слишком многого, — говорил он себе. — Еще не время».
Они зашагали к центральной площади, где росло множество ярких цветов.
— Это просто невероятно, — пробормотала Николь и, подойдя к одной из клумб, стала перечислять названия цветущих растений.
Сэм с удивлением уставился на нее.
— Ты флорист? — спросил он, вдруг вспомнив, что не знал, чем Николь зарабатывала себе на жизнь.
Она покачала головой:
— Нет. Но моя мама хорошо разбирается в растениях. Она всегда заказывала цветы для вечеринок и званых ужинов. Мы очень часто… принимали гостей. — Ее голос дрогнул.
— Похоже, воспоминания о доме не вызывают у тебя радости, — заметил Сэм.
— Ты прав. — Николь грустно улыбнулась. — И все же эти цветы очень красивы. — Она указала на протянувшиеся вдоль площади клумбы.
— Словом «красивый» можно описать не только цветы, — промолвил Сэм, имея в виду саму Николь.
Черные как смоль волосы и средиземноморская смуглость кожи, вероятно, достались Николь от матери, поскольку фамилия «Фарнсворт» вовсе не являлась экзотической, — напротив, была вполне англо-саксонской. При этом на лице ее выделялись голубые глаза — похожие на два глубоких водоема, они притягивали к себе Сэма, мешая следить за нитью разговора. Тем не менее ему каким-то образом удавалось поддерживать беседу.
— Городской комитет по благоустройству проводит большую работу по озеленению улиц, — сообщил он своей собеседнице.
— Я привыкла к каменным джунглям мегаполиса, и мне очень приятно видеть столько цветов на открытом пространстве, — проговорила Николь.
