– Думаешь, он помчится за тобой? Едва ли. Он понятия не имеет, что я твой попутчик. – Эндрю повел вокруг себя рукой. – То, что мы оказались вместе, – игра случая. У принца нет оснований думать, что ты в опасности. Только представь, какие интересные варианты возможны. Он мог бы подумать, что мы сбежали вместе. Из постели принца – в Шотландию с другим. По-моему, звучит восхитительно. Или я мог бы убедить его, что ты дала мне рисунки, прекрасно зная о моих планах. И артефакты мне помогла украсть ты, сама мне их отдала, поскольку мы с тобой заодно. – Эндрю надул губы. – Вряд ли ему это понравится, тем более что вчера он изъявил готовность принять вместо тебя пулю в живот. Разумеется, какую боль причинит ему твое предательство, зависит от силы его любви к тебе. – Он сделал паузу и усмехнулся. – Понимаю. Ты считаешь, что он тебя любит. – Эндрю еще немного подумал. – Странно. Могущественный принц влюбился в деревенскую простушку. – Эндрю вздохнул. – Он не любит тебя, Эви, не обольщайся. Он женится на Айфер. Все это было запланировано много лет назад. Я пытался тебя предупредить, но ты не стала слушать. А зря. Он – проходимец, распутник, задуривший тебе голову, глупышка.
Конечно же, он женится на Айфер. Она разрешила ему. Так должно быть, и так будет. Эви только хотелось бы, чтобы не было мучительно больно.
Она с ужасом увидела, что Эндрю достал из кармана маленький нож и принялся заниматься своими ногтями.
– Теперь мне приходится везде ходить вооруженным, Эви. Дмитрий сделал мир намного опаснее для меня.
– Ты сам сделал его для себя опасным. Не надо было красть артефакты.
Эндрю окинул ее самодовольным взглядом.
– Я украду намного больше, чем какие-то артефакты, – заявил он, – прежде чем наше путешествие окончится. Ты не оценила моих поцелуев, а я, похоже, не оценил тебя. Вероятно, у тебя есть чары, которых я не заметил. – Эндрю облизнул губы. – Давай поиграем в игру. Она называется «покорность». Моя прошлая любовница была в ней большая мастерица.
У Эви по коже поползли мурашки. Она сказала себе, что не должна бояться. Только не сейчас. Она обязана вести себя как Дмитрий – быть решительной. Эндрю определенно рассчитывал, что ее страх сработает на него.
– Вот правила. Я приказываю тебе что-то сделать. Ты можешь выполнить приказ или предпочтешь наказание за невыполнение. Моей прежней любовнице нравилось, когда ее шлепают. Кстати, может быть, есть какие-нибудь чужеземные трюки, которых я не знаю? Дмитрий научил тебя чему-нибудь?
Эндрю ненавидел Дмитрия и больше не скрывал своей ненависти. Он не был его другом, а всего лишь, как многие, хотел его использовать в своих целях. Ей придется быть сильной. Ему не удастся ее сломать. Эви выпрямилась и посмотрела в глаза Эндрю.
– Мне никогда не понравится ничего, связанное с тобой. Я горько ошибалась, приписывая тебе некоторые достоинства, которых у тебя нет и в помине. – Проговорив эти жесткие слова, она опять уткнулась в книгу.
Бравада оказалась ошибкой. Молниеносным движением Эндрю метнулся к ней и приставил к горлу нож. Другой рукой он схватил ее за волосы и дернул так сильно, что Эви вскрикнула.
– В мою игру играют не так, Эви, – прорычал он.
Он отпустил ее, и она потерла шею в том месте, где еще чувствовался холод металла. Теперь ее охватила самая настоящая паника.
– Попробуем еще раз, Эви. Я проявлю к тебе великодушие. Но не слишком много. Начнем с простого. Распусти волосы.
У Эви не было выбора. Она находилась в ловушке с безумцем. Придется вступить в игру. Но она ни в коем случае не проиграет. Проиграть – это поддаться страху. Эндрю желает, чтобы она рыдала, молила о пощаде. Такова его месть Дмитрию. И ей тоже. Ничего этого не будет. Она справится. Дождется первой возможности и вцепится в нее обеими руками. Решившись, она уверенно взглянула на Эндрю и стала вытаскивать из волос заколки.
Дмитрий ошеломленно смотрел на записку. Он не думал, что Эви может отказаться от своего слова. Он снова и снова перечитывал написанные ею строки. Она уехала? Потому что любит его? В этом не было никакого смысла. Он потер подбородок, успевший за ночь покрыться короткой щетиной. Когда он проснулся и обнаружил, что ее нет, постель была холодной, значит, она покинула ее уже давно. Она исчезла, а он даже не заметил.
