– Я был прав, считая тебя Мадонной Боттичелли. – Он говорил, и Эви чувствовала его жадный взгляд, скользивший по ее телу. Вот его глаза задержались на ее губах, грудях, животе и надолго остановились на треугольнике волос внизу живота. Она ощутила, как по всему телу разливается тепло. – Знаешь, очень трудно решить, что делать – касаться тебя руками или пожирать глазами.
Для Эви решение не было трудным. Она точно знала, чего хочет. Она подошла к мужчине и обняла его.
Дмитрий знал, как заставить женщину пылать от страсти. Все началось с поцелуев. Но ведь они и раньше целовались? Так что же лишило ее самообладания? Жадный поцелуй в губы? Или тепло мужской руки, скользнувшей по ее ребрам, чтобы накрыть грудь? Какая разница, в конце концов, решила Эви. Она только знала, что его сильные руки очень кстати ее поддерживают, поскольку ноги внезапно отказались ей служить.
– Нам срочно необходима кровать. – В его голосе слышалось желание. – Есть и другие места, которые мне очень хочется целовать. К сожалению, стоя это невозможно.
Эви замерла в предвкушении. Ей удалось лишь весьма неразборчиво пробормотать:
– Мне давно хотелось узнать, что за мужчина спит на такой неприлично роскошной кровати…
– Сейчас узнаешь, – шепнул он ей в ухо. – Давай ляжем.
Эви очень хотелось, чтобы он подхватил ее на руки и отнес в постель. Но она понимала, что он не может этого сделать. Она должна сама дойти до кровати и лечь среди шелковых подушек, тем самым подтвердив свое решение.
Дмитрий сразу оказался рядом. Его руки, губы и язык творили с ее телом чудеса. Эви выгнулась ему навстречу, ожидая наслаждения, но только его не последовало.
Дмитрий навис над ней. Его глаза сверкали.
– Умные люди говорят, что страсть надо испытывать вместе. Сегодня мы оба одновременно окунемся в наслаждение.
Он был невероятно похож на древнего воина – дикого, неукротимого, необузданного. Эви почувствовала, как его фаллос медленно вторгается в ее тело и оно не испытывает никаких колебаний, оно приспособилось, приняло его в себя, и очень скоро исчезли и боль, и даже дискомфорт. На лице Эви появилась торжествующая улыбка. Она получила, что хотела.
– Это только начало, Эви, – прошептал он, и фаллос начал двигаться внутри ее тела. Вперед-назад, вперед-назад. Как прилив, подумала Эви, но способность мыслить уже была готова ее покинуть.
Он действительно был как прилив – потрясающий эротический прилив, который омыл ее тайные берега, потом отхлынул, но только чтобы подступить снова, и она восторженно приветствовала каждую приливную волну, которая подталкивала их все ближе к неведомому месту назначения. Эви знала, что в конце она должна испытать наслаждение, но то, что она чувствовала, превосходило все ее ожидания, даже самые смелые. Их тела двигались навстречу друг другу, требуя своей порции наслаждения. Эви понятия не имела, сколько еще продержится. Они уже достигли всех мыслимых пределов и перешагнули их.
Тело Дмитрия напряглось. Он издал громкий утробный звук – то ли агония, то ли экстаз. И Эви закричала, не в силах сдержаться. Она обвила ногами его тело, всеми силами прижимаясь к нему. Он был единственным якорем, удерживавшим ее в этом мире. Дмитрий еще раз вонзился в нее, и мир вокруг взорвался. Какое-то время были слышны только стоны Дмитрия и сдавленные крики Эви. Казалось, и мужчина, и женщина удивлены тем, что уцелели при этом взрыве.
Дмитрий – самый красивый мужчина из всех живущих, даже когда спит. Эви смотрела не отводя глаз, стараясь запомнить каждую, даже самую мелкую деталь. Она хотела сохранить все их в памяти. Возможно, когда-нибудь она сможет запечатлеть своего мужчину на бумаге. Она желала уловить его суть. Ведь он – не только набор красивых черт. Видят ли другие это, когда смотрят на него? Или они видят только принца? Человека, несущего на своих плечах груз забот о своих подданных? А видят ли они обычного человека? мужчину? У него на лбу – между бровями – глубокая морщинка, даже когда он спит. Не является ли это доказательством, что он – обычное человеческое существо?
Эви попыталась разгладить морщинку пальцем. Что бы ни тревожило его, когда он вошел в шатер, это продолжало тревожить его до сих пор. Она бы могла помочь ему, если бы знала, в чем дело. Она желала знать все. После физической близости ей хотелось близости духовной.
