– А теперь, Эви, позволь мне увезти тебя отсюда. – Эндрю кашлянул и несколько секунд сверлил взглядом то ее, то Дмитрия. – Вряд ли тебе прилично находиться в обществе едва одетого мужчины.
Это был упрек в адрес Дмитрия, поняла Эви. Эндрю не одобрял такого поведения. Ну и черт с ним. Пусть не одобряет все, что его душе угодно, пока ничего не подозревает.
Вот так. К тому времени, как Эви устроилась рядом с Эндрю в коляске, вечер вернулся к своему нормальному течению. Все, что произошло между ней и Дмитрием в его шатре, казалось далеким, а ее спасение из-под копыт обезумевшей лошади – вообще нереальным. Даже погода всячески пыталась убедить ее, что все случившееся – не более чем ее фантазии, плод разыгравшегося воображения. Дождь прекратился, небо очистилось, и на нем засияла радуга. Ветер стих. Летний вечер казался безмятежным. Дмитрий и его команда сразу приступили к работе, ликвидируя нанесенный стихией ущерб, а она ехала домой с Эндрю. Как всегда. Все было нормально.
– Эви, с тобой все в порядке? – спросил Эндрю, направляя лошадей в объезд большой лужи на середине дороги. – Ты сегодня удивительно молчалива.
Она всегда молчала, в чем не было абсолютно ничего нового, за исключением того, что Эндрю впервые это заметил, причем именно в тот день, когда она предпочла бы избежать его внимания.
– Со мной все в порядке.
Ложь. С ней все было не в порядке. Она изменилась, стала другим человеком. Сегодня с ней что-то произошло. Вероятно, Эндрю это тоже заметил. Он, в основном, молчал, что было для него нехарактерно. Обычно их совместные поездки были наполнены его рассказами о себе любимом.
– Надеюсь, непогода не доставила тебе неудобств, – проговорил Эндрю. – Я приехал, как только смог. Я был еще в городе, когда погода изменилась. Я ничего не мог сделать.
– Не беспокойся. Обо мне позаботились.
– Не сомневаюсь. Дмитрий – эксперт по части женщин. – Эндрю кашлянул. – Что касается тебя, Эви… Вижу, что ты нашла общий язык с Дмитрием. Мне нравится, что двое моих друзей также подружились между собой. Но хочу тебя предостеречь. Ты его совсем не знаешь.
Эви уставилась на свои руки, сразу почувствовав себя неуютно.
– Что я должна знать? Он же твой друг. – Возможно, Эндрю следует напомнить, что настоящие друзья должны быть преданы друг другу. – Уверена, твоему суждению можно доверять.
Эндрю не мог привезти в их городок негодяя и позволить ему разгуляться среди ничего не подозревающего уравновешенного населения Литл-Уэстбери. Ведь он подразумевал именно это? Он хотел сказать, что Дмитрий Петрович, который готовил ей завтрак и всячески заботился о ней, на самом деле негодяй? Хотя, с другой стороны, этот же Дмитрий Петрович лежал рядом с ней обнаженный и сам назвал себя подлецом. Возможно, Эндрю не так уж не прав? Разве не могут быть негодяи приятными людьми?
– Он хороший друг для любого мужчины, – был вынужден признать Эндрю. – Но для женщин все иначе. Он не привык к нашим обычаям и правилам.
– У меня нет твоего опыта. Я никогда не путешествовала. Поэтому, боюсь, тебе придется объяснить, что ты имеешь в виду. – Ее слова были полны сарказма. Прежняя Эви, не та, которой она стала только сегодня, сказала бы то же самое с уважением. Однако новая Эви рвалась в бой. Если он намерен опорочить друга, ему придется высказаться более определенно. Она не продаст Дмитрия так легко.
– О таких вещах джентльмены не говорят с дамами. – Эндрю бросил на нее успокаивающий взгляд. Он переложил вожжи в одну руку, а другой коснулся ее руки. Его лицо смягчилось. – Я не хочу, чтобы тебе было больно, Эви. Дмитрий может причинить тебе боль, даже не осознавая этого. – Он покачал головой. – Он принц, Эви. У него есть дворцы, слуги и неслыханное богатство. Он привык получать все – абсолютно все, что захочет и когда захочет. Он не такой, как мы.
– Но ведь может быть таким? Ты так не считаешь?
Эндрю впервые по собственной инициативе прикоснулся к ее руке, впервые выказал заботу, однако ее беспокойство о Дмитрии подавило все остальные соображения. Что сказал сегодня Дмитрий? Что у нее замечательная жизнь?
