Эндрю любил только себя и всеми силами старался быть в центре внимания. Даже теперь, когда они были только вдвоем, он «работал на публику». Дмитрий неоднократно отмечал умение Эндрю привлекать людей. Во время их совместных путешествий по Европе бойкий язык Эндрю несколько раз оказывал бесценную помощь. Но здесь, в Англии, его самолюбование граничило с нарциссизмом. Подумав, Дмитрий решил, что мисс Эви Милхэм все же будет хорошей партией для его своенравного и бесцеремонного друга. Она будет любить его, несмотря ни на что, и со временем, возможно, сумеет заставить его увидеть, что в жизни главное. Но какую цену ей придется за это заплатить? Следовало найти ответ на другой вопрос: достаточно ли Эндрю хорош для Эви?
Дмитрий рассмеялся, удивленный направлением, которое приняли его мысли. Эндрю наверняка подумает, что друг смеется над его историей. А Дмитрий смеялся над собой. Кто он такой, чтобы вмешиваться в их жизни, решать их будущее? Он едва знал Эви Милхэм, а с Эндрю был знаком всего лишь около года. Ему не следует интересоваться чужими делами. Если не считать любопытства, он даже не мог сказать, что влечет его к тихой мисс Милхэм. Да и зачем? Возможно, все это знак, что ему пора возвращаться домой, осесть и зажить жизнью, которая была ему предназначена с рождения.
Все что ни делается – к лучшему. Его возвращение в отчий дом и брак неизбежны. Дмитрий тряхнул головой, чтобы избавиться от неприятных мыслей. Он не станет об этом думать. Пока не станет. У него еще есть время. Сейчас ему следует сконцентрироваться на ближайшем будущем. А дальше будет видно. Предстояло заняться раскопками, которыми он намеревался насладиться сполна.
На следующее утро, когда Эви и ее отец прибыли к месту раскопок, там кипела работа. Ее масштабы впечатляли. Несколько рабочих вывозили тележки с камнями и мусором, другие обметали пыль с крупных плит, надеясь обнаружить, что скрыто под ней. Много людей было занято просеиванием земли через сито в поисках мелких артефактов.
– Принц привез свою команду, – заметил отец Эви, когда они шли между работающими, стараясь никому не мешать. – Он очень методичен и эффективен. Его люди наблюдают за отдельными участками работ, так что ему не приходится обучать новых мастеров. – Это было напоминание о том, что Эви так легко позабыла накануне. Дмитрий Петрович – человек высокого происхождения, который привык, чтобы ему служили, привык руководить и направлять других. Он путешествовал со свитой, как и следовало ожидать.
Стоявший в отдалении Дмитрий помахал им рукой и жестом предложил подойти ближе.
– А вот и он, – сказал отец Эви со смешком. – Хорошо, что он сам нас заметил. А то я не сразу узнал его в таком одеянии.
Эви мысленно не согласилась с отцом. Дмитрий мог быть одет, как все рабочие – в прочные штаны, заправленные в пыльные сапоги, и свободную льняную рубашку – одежду труженика, а не принца; но она узнала бы его в любом облачении. Невозможно спрятать высокие скулы и невероятные глаза.
– Сэр Холлис, мисс Милхэм, добро пожаловать. – Дмитрий уже шел им навстречу. Его рубашка была расстегнута на шее, обнажая участок загорелой кожи, и уже покрыта пятнами пота и пыли. Он не просто работал вместе со всеми. Он напряженно работал. – Простите мой внешний вид. На сегодняшний день мы возлагаем большие надежды. Мы раскапываем столовую. По крайней мере, мы думаем, что это столовая. – Он широко улыбнулся. Его энтузиазм был заразителен. – Позвольте, я вам покажу. У нас есть нечто вроде карты. – Дмитрий подвел их к стоящему в стороне столу, на котором бумаги были придавлены большими и маленькими камнями.
Он взял книгу и раскрыл ее на испещренной пометками странице.
– Здесь есть двухстраничное описание аналогичной виллы, со ссылкой на выходящую на запад столовую, откуда можно было любоваться закатным солнцем. Если мы не ошиблись, это вилла военачальника Луция Артория. – Воздух вокруг них, казалось, потрескивал от владевшего принцем восторга, и Эви тоже почувствовала возбуждение. Но ее волновала не только перспектива интересной работы, но и близость потрясающего мужчины.
