- Любимая, любимая... - шептал Алексей. - ...Мы должны уйти от всех них... Далеко, далеко... Навсегда... Чтобы уже никогда не возвращаться...
И, когда он говорил эти строки, то и пришло знание, что надо делать. Он взял ЕЕ за руку, и в одно мгновенье они перенеслись из этого города. Это было летнее зеленеющие, синеющее, голубеющее, золотящееся раздолье. Неподалеку протекала широкая, могучая река, а они стояли у основания моста проводящего над ней железную дорогу. И хотя поблизости не было видно ни одного человека, да и поезда не было слышно - они все-таки чувствовали, что они должны идти дальше, что не здесь должно свершится таинство. Они видели сияющий березами островок в середине течения, и вот не говоря ни слова, бросились с моста к нему. Держась за руки, не прилагая каких-либо физических усилий, они плыли, и вот вышли на бережок, пошли среди деревьев и вот увидели куб в который вела небольшая дверка. Пришлось согнуться и довольно долго идти по довольно узкому, извилистому коридору. Конечно, все время пока они шли, то держали друг друга за руки - разве же могли они хоть на мгновение расстаться теперь.
Вот коридор закончился и они оказались в просторном сияющем помещении, от которого отходило бессчетное множество коридоров. На них с тяжелым гулом надвигалось что-то темное - и Алексей понял вот что: это время - будущее, что не имело никакого значения; а так же то, что это надвигающееся на ним темное, бесформенное вызвало бы в нем прежде настороженность, страх, а потом и злобу - да как это чуждое, непонятное смеет приближаться к ним, грозить их счастью. Теперь он, в светлом спокойствии понимал, что ничто, даже и вечность, а тем более такие абстрактные понятия как жизнь и смерть не могут им чем либо помешать, они уже прошли через все это, и Алексей смотрел на это уже заслонившее весь мир со светлым взглядом, он держал ЕЕ за руку, и чувствовал, что скоро они получат то, к чему так долго стремились уединения.
Тьма приняла очертания того чего и должна была принять - кабины космического корабля, и чей-то голос спросил:
- Куда изволите, капитан?
- Пока лети куда хочешь - подальше от Земли, в космос, в пустоту. улыбнулся Алексей, и повернувшись к НЕЙ молвил. - ...Но там не будет пустоты, там будешь ты... Только ты... Мне ничего-ничего кроме тебя не надо, Любимая... Ни времени, ни пространства, ни образов - только твой нежный нескончаемый свет... Только чувство...
- ...Только чувство - в нем мир - лишь мгновенье,
А эпохи, и смерти, миры...
В чувстве бога и всех - вдохновенье,
В сердце мира, хрустальной горы...
И эпохи, и сны давних царствий
Все уходит, и мертв я давно,
Среди образов странных убранствий,
Я иду лишь к тебе так давно...
Так давно, так давно... и не помню,
Что есть жизнь, что есть смерть... я искал...
А теперь, а теперь так спокойно
Пред тобой на колени я пал.
И Алексей действительно стоял перед НЕЙ на коленях - однако чувствие было такое, будто он и не стоит - нет, нет - в бесконечной выси парит.
- Так куда же мы летим, капитан? - спрашивал корабль. - Быть может, хотите посмотреть системы нашей галактики?
- Да, да... - прошептал Алексей.
И на экране появлялись схемы систем - прекрасных, причудливых, диковинных - какое многообразие миров, какое многообразие образов!
- Нет, нет. - тихо прервал капитан. - Оставим эту галактику. Летим далеко-далеко... Дальше всех галактик, в спокойствие...
Галактики отлетали, миллиарды световых лет оставались позади, это уже была иная часть вселенной - должно быть, здесь действовали какие-то совсем иные законы - здесь миллиарды звезд двигались не вокруг какого-то ядра, но просто связанные единой жизнью летели вперед и вперед. За ними оставались следы газов и не таяли, но сияли в пространстве, так что пред НИМИ повисли прекраснейшие и длиннейшие волосы - миллиарды волос, и на конце каждого сияла звезда.
- Так красиво... так красиво... - мечтательно прошептала ОНА. - Здесь никого нет, только мы и эти звезды. Полетим среди них... Вместе... Вместе...
- Хорошо... - молвил Он.
Тогда кораблик оставил ИХ...
