Емченко увидел Нину Пальченко на сцене местного театра во время концерта, посвященного Дню независимости. Обычно он посещал только торжественные части подобных мероприятий, сидел в президиумах, выступал, а потом находил повод, чтобы не оставаться на хороводы и романсы. Во время депутатства и находясь на государственной службе посетил не один десяток подобных мероприятий, спланированных в основном по неписаным шаблонам. Постановщиков спасал высокий уровень художественных коллективов и исполнителей; на праздничные концерты приглашали столичных звезд и — для антуража — что-то стоящее из провинции. Никто не отказывался от участия в транслируемых на всю страну помпезных концертах (разве что болезнь тенора или баса становилась помехой), ибо все знали, что это возможность получить или звание, или награду на блузку или отвороты пиджака, а еще лучше — когда-нибудь в будущем иметь неофициальное приглашение в общество сильных мира сего, где, ублажив эстетическую жажду присутствующих, можно решить свой больной вопрос, неподъемный любыми другими способами.
В августе прошлого года Емченко немного задержался, ища случая, чтобы незаметно исчезнуть из зала, и эта задержка стоила ему часового сидения на шероховатом кресле: городская культуртрегерша, яркая крупногабаритная блондинка, взяла его под руку и почти силой удержала от запланированного побега.
— Вы, Василий Егорович, извините, конечно, не обращаете внимания на нашу культуру. Понимаю, понимаю: загружены как никто. Не знаю, как вас на все хватает, но, Василий Егорович, не на всё. Я не буду просить у вас дотаций на культуру — просто побудьте в зале, посмотрите, послушайте. В чем-то и мы можем посоревноваться со столицей, даю слово.
Емченко ничего не оставалось, как улыбаться и под конвоем надушенной блондинки, командира подразделения культурного фронта, сесть в первом ряду.
Если бы номер Нины Андреевны Пальченко был во втором отделении, вряд ли какая-то другая возможность свела бы их так коротко как сейчас, потому что со второй части пышной и обширной импрезы Василий Егорович ушел, сославшись на неотложные дела.
Дама от культуры нашептывала на ухо Емченко информацию об ансамбле, чтецах и солистах, о постановщике концерта, о художественном руководителе областного театра Петриченко-Черном, а когда объявили выход Нины Пальченко, произнесла вслух:
— Наш соловей!
Нина действительно пела замечательно, аплодисменты долго не утихали, она вышла на поклон, но петь что-то другое не стала: как объяснила дама от культуры, у каждого исполнителя — только один номер, это железное правило.
Актриса приглянулась Емченко, он охотно еще послушал бы ее, полюбовался бы красивым лицом, длинным концертным платьем с разрезом спереди, который давал возможность увидеть стройные ноги выше колен. Что-то похожее на охотничий мужской интерес, атавистический и непреодолимый, вспыхнул в нем на миг. Он хотел расспросить у своей соседки об этой актрисе, но вовремя спохватился: подобные вещи непременно станут предметом перешептываний, и их источником станет вот эта пышнотелая защитница редутов культуры.
Повседневная хлопотная канитель унесла с собой впечатления Василия Емченко от концерта и певицы Пальченко надолго, но как-то в списке записавшихся на прием, он увидел фамилию художественного руководителя театра Петриченко-Черного и воспоминание о красавице в концертном платье с разрезом порадовало его душу. Визит режиссера он отложил на завтра, зато велел аппарату срочно предоставить данные о заведениях культуры, а отдельно — об областном театре, его бюджете, репертуаре, труппе, руководителе.
Емченко поняли правильно, и вскоре у него на столе аккуратной четырехгранной пагодой возвышались личные дела, а сбоку лежала справка о сети еще живых клубов (их осталось немного), количестве сплошь частных кинотеатров, о народных театрах, ансамблях, картинных галереях, музеях, библиотеках — вплоть до плачевных школьных, о районной и городской прессе, телевизионной студии. Завершалась справка дописанным, очевидно вдогон, перечнем памятных мест области, памятников историческим и культурным деятелям края — со времен революции 1917 года, советской эпохи и новейшей постройки в честь независимости государства.
