– Никогда. Иногда, особенно после этой истории с викингами, я думал, что он имеет в виду саму эту башню. Но она всегда на виду, а о сокровищах он говорит, как о чем–то скрытом и бесценном… В общем, он продолжает утверждать, что никто из нашей семьи не достоин их и что он лучше передаст все тому, кто сможет действительно понять и оценить. Например, очередной секретарше.
– Это одна из навязчивых идей Маргарет?
– Это одно из наших здравых предположений. Или, если точнее, страхов. Может быть, никаких сокровищ вовсе и нет, но остаются земля, дом, какие–то деньги, наконец. Достаточно, чтобы какая–нибудь предприимчивая молодая особа сочла выгодным для себя ухватиться за это.
Как можно быстрее, чтобы не потерять самообладания, я выпалила:
– И вы думаете, что мисс Хайс могла отправиться сюда именно с этой целью, и что кого–то это так напугало, что ее убили?
Он уставился на меня с неподдельным ужасом.
– Да вы что! Ну не говорил ли я, что Маргарет просто помешана. Это похоже на одну из ее навязчивых идей. Убийство… – Он был возмущен. – Никто не вправе говорить о таких вещах, не имея достаточно веских оснований. Я бы попросил вас не болтать больше об этом с кем попало.
– Я могу не болтать об этом. Но чего я не могу, так это не думать. Особенно если это произошло так близко от вашего дома.
Он почесал в затылке.
– Я знаю. Вам, наверное, кажется, что вы попали просто бог знает куда.
– Знаете, все мысли об историях с убийствами можно уничтожить одним махом, причем в самом зародыше. Только скажите мне, когда вы позавчера встречали утренний поезд, выходил оттуда кто–нибудь из ваших?
Сначала он очень удивился, но потом понял и почти развеселился.
– И если да, то он–то и есть подозреваемый номер один? Так? – Он откинулся на своем чемодане. – Во–первых, из поезда не выходил никто, кого бы я знал, если вы можете поверить мне на слово. Во–вторых, если там был кто–то, кто предпочел бы, скажем так, остаться незамеченным, он навряд ли вышел бы на Потерянном Озере. Он сошел бы одной–двумя остановками раньше – или одной–двумя позже. Там по пути есть довольно крупные городки, где можно выйти, не привлекая всеобщего внимания. И добраться дальше на машине. Предположим, этот кто–то заранее оставил машину на определенной станции. А если он не очень слаб, он мог бы даже воспользоваться велосипедом. А в–третьих, я сам мог это сделать.
– Я уже думала об этом, – сообщила я.
– Благодарю. – Эрик отвесил такой низкий поклон, что едва не свалился с чемодана.
– Здесь так много машин, что никто не заметил бы отсутствия одной из них?
– Луи приехал на своей машине. Маргарет тоже, и в доме есть еще две – помимо той, на которой ездил я. И всегда нескольких нет на месте. Вы же знаете, мы не сидим дома целыми днями, варясь в собственном соку, и в округе нечем заняться. Дедушка настаивает, чтобы мы собирались только за завтраком и за обедом, а остальное время семья проводит в рассеянном состоянии. Так что с этого конца нам ничего не удастся выяснить. – Он нахмурился, как будто, помимо собственной воли, начинал относиться к этому серьезно. – На самом деле единственный человек, который мог бы пролить свет на все, что вы хотите знать, – это старый Робертс, проводник, – вы должны были заметить его, когда ехали сюда. Он всегда вертится вокруг хорошеньких девушек – очень характерная черта для местных. Он по этой ветке начал ездить еще до моего рождения. Он знает всех, кто здесь живет постоянно. И запомнил бы, если кто–то из нашей семьи был в поезде. Если вас это так интересует, самое лучшее, что вы можете сделать, – поговорить с ним.
– Я так и поступлю, – объявила я.
– Вот и хорошо. Расскажете потом, что выяснили, – если только не решите, что как раз мне–то об этом и не надо знать. – Он встал и потянулся. – Ну, с тайнами немного разобрались. Не хотите ли теперь пойти и посмотреть, где мастер творит свои шедевры?
Наверху от первоначальной постройки осталось мало что, если что–то вообще осталось. Даже каменные стены были покрыты чем–то вроде штукатурки. Все напоминало образцовую мастерскую художника. Комната была прямоугольной формы, и я удивилась, как Эрик смог добиться такой квадратуры круга. Потом я заметила, что выходящие за пределы комнаты куски круга остались без крыши, и, таким образом, с каждой стороны комнаты образовался маленький полукруглый балкончик.
