Запомнились мне его рассказы о работе с агентом по кличке «Хват». Опытный химик, он трудился на одном из заводов компании Дюпон, передавал нам материалы по нейлону и новейшим видам пороха. Был до мозга костей аполитичным человеком. Свое кредо он неоднократно формулировал так: «Для меня одинаковы демократы, республиканцы, фашисты, коммунисты. Я встречаюсь с Вами потому, что мне нужны деньги, чтобы построить дом, дать образование дочери, хорошо ее одеть и удачно выдать замуж».
«Хват» приходил на встречу и, показывая пакет с материалами обычно заявлял:
— Давай тысячу долларов, тогда получишь.
В ответ Семенов спокойным тоном отвечал, что он не может платить такие большие деньги, не показав сначала «кота в мешке» специалистам и не получив их заключения: представляют ли документы для нас интерес или нет. Торг обычно занимал минут двадцать-тридцать. В итоге договаривались, что Семенов немедленно выдает аванс в две сотни долларов, а через четыре часа возвратит материалы с дополнительной суммой в зависимости от ценности сведений. «Хват» сердито ворчал, но соглашался с предложением, ибо не хотел возвращаться домой с пустыми руками. В то время, как я обрабатывал материалы, Семен Маркович за ужином в ресторане проводил с агентом беседу. Когда «Хвату» возвращали документы, то дополнительно в конверте вручались двести или триста долларов. Получив в общей сложности в два раза меньше, чем он первоначально заламывал, агент приходил в ярость:
— Вы обманщики, жулики, бандиты, прохвосты. Я прекращаю с вами все отношения!
И быстро удалялся. Разведчик, догоняя агента, на ходу старался успокоить его и повторял ему условия очередной встречи через месяц, но агент, казалось, никак не реагировал на это.
Семенов рассказывал, что после встреч с «Хватом» он приходил домой вконец измотанным и в течение многих часов не мог успокоиться, так как не знал, придет агент на очередную встречу или нет. Но тот приходил, и все начиналось сначала.
На мое замечание, что, может быть, следовало платить «Хвату» столько денег, сколько он просил, чтобы улучшить отношения с ним и избежать нервотрепки, Семенов ответил:
— Во-первых, «Хват» — рвач, и, во-вторых, — это самое главное, — Квасников и я считаем, что если мы будем выплачивать агенту большие гонорары, то он быстро построит дом, накопит денег и прекратит сотрудничать с нами…
Центр такую позицию в работе с «Хватом» одобрял.
В конце 1943 г. Семенов обнаружил за собой усиленное наружное наблюдение. Он перестал выходить на встречи с агентурой. Однако слежка не прекращалась. По указанию Центра Семенов был отозван в Москву после пятилетней активной деятельности в США. Впоследствии его командировали во Францию, где он успешно вел разведывательную работу.
В 1953 г. Семенов был уволен из разведки без пенсии. Причиной его увольнения послужили следующие обстоятельства. В это время в МГБ проводили чистку, прежде всего от лиц еврейской национальности, а он был евреем. К тому же, когда же стало известно, что агент Гарри Голд, который долгое время находился на связи у Семенова и которого он рекомендовал в качестве связника к нашему очень ценному агенту, оказался предателем.
Более десяти лет Семенов работал переводчиком. в издательстве «Прогресс». Вскоре после прихода к руководству КГБ СССР Ю. В. Адропова Семенову назначили персональную пенсию. Семенов умер в 1986 г.
Активным сотрудником нью-йоркской резидентуры был мой однокашник по разведывательной школе Анатолий Антонович Яцков. В семнадцатилетнем возрасте он приехал в Москву, работал чернорабочим на стройке, затем слесарем, жил в бараке. В 1937 г. окончил Московский полиграфический институт.
В США Яцков приехал, зная лишь французский язык, но благодаря способностям и упорстве очень быстро, за какой-нибудь год, выучил английский. Каждый день он вел прием посетителей. Так же, как и я, был определен на научно-техническое направление резидентуры. Кроме того, он выполнял ряд заданий резидента по другим линиям. К разведывательной работе относился серьезно, все аспекты предстоящих встреч с агентами всесторонне продумывал. Ум у него был острый, мысли оригинальные. Яцков завербовал агента «Девина», который работал с нами около 20 лет, передав нам много ценных материалов.
