— Пойдем, я провожу. — Сабик накинул на себя точно такой же плащ и тоже спрятал лицо под капюшоном. Они вышли в коридор и через несколько ярдов начали спускаться по винтовой лестнице.
— Высоковато, — прошептал Сабик, — но мне просто нравится жить в этой четверти Дворца…
Они вышли во двор, не спеша, как и все прогуливающиеся, дошли до подъезда, в котором жила Эйли; а что до капюшонов, то по случаю дождя в плащах и накидках были многие. Эйли хотела попрощаться с новообретенным братцем внизу и бежать к себе, но Сабик настоял, чтобы подняться вместе с ней, и проводил до самых покоев. Это было приятно — почувствовать себя хоть на мгновение настоящей дамой. На прощание он поцеловал ей руку.
Открыв дверь, Эйли сразу же попала в лапы рассерженных Минтаки и Шаулы.
— Негодная девчонка! — шипели они, напрочь забыв насчет «вашего высочества» и прочих галантностей. — Ты знаешь, что получается из девушек, которые в твои годы бегают в домино на свидания с кавалерами?
Эйли плотнее запахнулась в плащ, чтобы дамы, не приведи Бог, не увидели, в каком виде она возвращается «со свидания».
— Это был не кавалер, — сказала она высокомерно. — Это был мой брат.
— Откуда у тебя здесь брат? — с нажимом произнесла Шаула.
— У меня здесь есть брат, — сказала Эйли четко. — Князь Сабик, сын Альхены.
Минтака задохнулась от негодования.
— Его высочество князь Сабик, — сказала она. — Не забывайся!
— Это ты не забывайся! — резко осадила ее Эйли. — Я тоже не безродная девчонка!
Минтака осеклась. Шаула быстро глянула на нее, потом на Эйли, сказала осторожно:
— Ваше высочество, мы беспокоились о вас…
— Да? — подняла бровь Эйли. — Ну, вот я — жива и невредима. Можете успокоиться и идти спать. — Она обвела женщин надменным взглядом. Жаль, что она не может сейчас спросить совета у матери. Впрочем, она была уверена: мать за выходку, подобную сегодняшней, велела бы ее высечь; но ведь то мама — она имеет право. Эйли повторила: — Можете идти спать. Вы мне сейчас не нужны.
И женщины, переглянувшись, повиновались.
ХРАМ ВСЕХ БОГОВ
Эйли проснулась рано, почти затемно. Несмотря на то что проспала она всего ничего, около трех часов, чувствовала она себя вполне выспавшейся. Она полежала в постели, вспоминая события этой ночи. Да, натворила она вчера. Если Минтака напишет, как обещала, маме, та будет очень недовольна и прикажет наказать Эйли. Надо было срочно принимать превентивные меры.
И она знала какие.
Эйли встала, выбрала самое скромное, синее, платье и простенькую вуаль из тутового шелка; по совету матери, она старалась как можно реже щеголять в одеждах из морского шелка. Остановилась перед зеркалом, пригладила гребешком короткие, До плеч, волосы, накинула край вуали на голову, после чего тихо вышла в соседнюю комнату и осторожно разбудила госпожу Шаулу.
— Что? Кто? А? — испуганно забормотала та. Эйли приложила палец к губам:
— Тише, давайте не будем будить остальных.
Шаула села в постели.
Эйли опустилась на корточки и шепотом сказала, что да, она признает, что вчера вела себя легкомысленно, надеется, что Шаула и Минтака не очень сердятся на нее — она же не затевала чего-нибудь дурного, просто заговорилась с князем Сабиком и, кажется, проговорила дольше, чем следовало.
— Он угостил меня чаем, а потом проводил домой…
Шаула осуждающе покачала головой.
— А сейчас я должна сходить к Бахрейе и испросить прощения, — продолжила Эйли.
— Хорошо, — сказала мгновенно смягчившаяся Шаула. — Обождите несколько минут, ваше высочество, я сейчас оденусь.
— Я выйду во двор и подожду у подъезда, — покладисто ответила Эйли и выскользнула из комнаты.
Утренний двор напоминал мрачное ущелье: предутренний сумрак лишь кое-где разгоняли редкие фонари, было пусто и тихо. Только перед соседним подъездом переминалась с ноги на ногу оседланная лошадь.
Эйли несмело приблизилась и встала в нескольких шагах, разглядывая большую, красивую голову лошади. Она до сих пор не могла привыкнуть к этим большим грациозным животным, но ее так и тянуло к ним. Глядя лошади прямо в большие, влажные, карие глаза, Эйли стала медленно приближаться к ней. Та стояла, настороженно косясь, пряла ушами и неуверенно переступала копытами, однако с места не трогалась. Подойдя вплотную, Эйли осмелела и протянула руку, чтобы погладить животное. Но тут с лестницы донеслись торопливые шаги, и Эйли поспешно отошла в сторону.
