Детектив с забавной фамилией Ружик оказался молодым человеком, что, впрочем, не сказывалось на его профессионализме. Джад Ружик обладал аналитическим складом ума, был на редкость внимателен к деталям и привык ничего не сбрасывать со счетов.
Дин поспешила рассказать ему о своей новой беде — шантаже со стороны бывшего мужа, и Джад сразу заявил, что она ни в коем случае не должна поддаваться на уговоры шантажиста.
— Поймите, миссис Беллвуд, — усадив Дин на широкое кожаное кресло и налив ей кофе, начал Джад, — если вы заплатите ему один раз, придется платить и в другой, и в третий. Люди, подобные вашему бывшему мужу, редко ограничиваются одним обращением к объекту шантажа. Он выпотрошит вас до цента и только тогда успокоится.
— Я понимаю, — кивнула Дин. — Мне давно надо было поговорить с Виктором. Но я боюсь, что если он вернется домой, в Паркстаун, если все узнают о том, что он жив… то тогда его убьют уже наверняка.
— Разделяю ваши опасения, миссис Беллвуд, — кивнул детектив. — Тем более что мне удалось разузнать весьма любопытную информацию. Надо сказать, не без помощи тех фотографий, что вы мне дали… Как я понимаю, вы не знали, что Виктор Гудроу женат?
Дин сжала кожаные подлокотники кресла с такой силой, что ее рукам стало больно. Да, она узнала то, чего так боялась, то, о чем не хотела думать… У Виктора была не просто другая женщина, он был женат… Господи, да почему же был? Виктор женат, его жена все это время страдала, мучилась, а она, Дин…
— Миссис Беллвуд?
Дин закрыла глаза, чтобы не разрыдаться от боли и отчаяния перед детективом, которому, впрочем, такие сцены были уже не в диковинку. Заставив себя открыть глаза, она посмотрела на Джада Ружика и покачала головой.
— Нет, не знала. Только предполагала.
— Он был женат, точнее, женат и сейчас — с учетом того, что его по ошибке объявили погибшим. Его жена… — При каждом слове «жена» Дин с трудом пыталась унять дрожь, начинавшуюся в коленях и поднимавшуюся к самому горлу. — Клементина Гудроу является наследницей не только дома и состояния Виктора, но и бизнеса, которым он, как выяснилось, заправлял только на бумаге. На деле же в компании Виктора Гудроу, которую он в свою очередь унаследовал от ныне покойного отца, хозяйствовал некто Кристиан Торнтон, хороший друг нашего незадачливого дельца. Собирая сведения о Клементине Гудроу, я выяснил, что замуж эта дама из уважаемой в Паркстауне семьи вышла, имея не очень-то богатое приданое, из чего я сделал вывод, что между родителями Виктора и родителями Клементины вполне могло быть заключено что-то вроде сделки — возможно, негласной. Генри Гудроу, отец Виктора, скорее всего выгадывал благодаря этой сделке перспективу иметь хорошие связи среди влиятельных людей, а для отца Клементины — кстати говоря, многодетного отца — немаловажно было обеспечить безбедное будущее хотя бы одной из своих дочерей… Понимаете, о чем я? — Дин неопределенно мотнула головой. — Сосредоточьтесь, миссис Беллвуд. Я не утверждаю, что брак был заключен только по расчету — молодые могли и не знать о планах своих родителей, — но факт остается фактом: в случае смерти мужа Клементина Гудроу получала все его состояние. В том числе и компанию, которую, правда, она могла продать только при выполнении какого-то нелепого условия, которое ее свекор указал в завещании… Если бы Клементина и Виктор, к примеру, развелись, то дело решалось бы в суде и в ход могли пойти многочисленные уловки адвокатов. Миссис Гудроу, отважившись развестись с мужем, имела бы риск остаться с довольно скромной суммой денег, а если бы, к примеру, на суде всплыл факт ее измены, то и вовсе ничего не получить… Вам, наверное, все это не очень понятно, но поверьте мне на слово — для женщины, привыкшей к роскоши, остаться без мужниных капиталов равносильно смерти… — Дин молчала, хотя уже понимала, куда клонит Джад Ружик. — Кстати, об измене… Фотографии, которые вы мне передали, сыграли очень большую роль во всей этой истории. Вы, наверное, и не подозревали, что на снимках — миссис Гудроу и хороший друг Виктора, о котором я уже говорил.
