Первый урок, который я получил от Гарри, еще прежде чем он прибыл к нам, заключался в следующем: если все время ждать чего-то идеального, то никогда не дождешься, и останутся тебе одни лишь сожаления.
Когда мы с женой осели наконец в одном городе – Бостоне (она переехала из Вашингтона), я пришел к некоему решению. Мы много работали: жена – политтехнологом, а я – корреспондентом газеты «Бостон глоуб», но нельзя сказать, что мы были загружены работой по горло. Домовладелец оказался на редкость сговорчивым, когда однажды вечером я, изрядно волнуясь, позвонил ему и предложил увеличить гарантийный депозит, если он вычеркнет из нашего с ним договора запрет на содержание животных. Добившись этого, я стал целыми днями пропадать там, где разводят собак, читать книги по собаководству и приставать с детальными расспросами к владельцам животных, которых встречал на улице. Все это я делал по секрету от жены, поскольку хотел преподнести ей сюрприз.
И вот в субботний декабрьский вечер я прошел через оживленный пассаж в торговом центре «Пруденшл», чтобы отправить экспресс-почтой в Пенсильванию чек женщине-собаководу – она сообщила мне, что у нее остался один щенок золотистого ретривера. К тому времени я так разволновался, что ноги меня почти не держали, и я опасался попросту свалиться на пол, не обращая внимания на праздничные украшения и стандартную рождественскую музыку. Конечно, сердобольные продавцы помогли бы мне подняться, а я тем временем бормотал бы только одно: «Щенок! У меня будет щенок!», – побуждая их тревожно переглядываться.
Предполагалось, что Гарри прибудет в сочельник – тогда сюрприз для жены подоспел бы в самый раз. Однако та женщина-собаковод, обнаружив у себя в почтовом ящике мой перевод, явно поторопилась сбыть щенка с рук. И мой телефон в редакции «Бостон глоуб» зазвонил во вторник. Она сообщила, что пес – мой пес – уже находится в аэропорту Филадельфии. Его погрузят в самолет, который прибывает в Бостон сегодня днем, в 17:15. Мне необходимо к этому времени быть там и забрать щенка.
Я перепугался. Меня парализовал страх. Годы мечтаний, месяцы подготовки, недели претворения замысла в жизнь – но у меня не было ни еды для собаки, ни ящика, ни игрушек, ни миски, вообще ничего. Я принялся вышагивать вдоль рабочего стола, делая как можно более глубокие вдохи, и сумел остановить начавшееся головокружение. Можно найти сотню избитых выражений – любое из них прекрасно опишет мое тогдашнее состояние. До тех пор мне ни разу не приходилось нести ответственность за существо, которое зависело бы от меня (оно, наверное, и к лучшему), а теперь ко мне летел этот живой комочек, который мог нарушить привычный распорядок жизни и поломать все мои планы.
Не очень-то успокоившись, я приехал к грузовому терминалу аэропорта Логана, когда холодный декабрьский день уже угасал. Со стороны Бостонского залива дул пронизывающий сырой ветер. Совсем недалеко завывали реактивные двигатели взлетающих и приземляющихся самолетов. Я поднялся по невысокой бетонной лестнице к похожему на склад зданию и по бетонному же полу прошел в закуток, где осуществлялась выдача грузов. За мной с громким стуком захлопнулась тяжелая железная дверь, и я оказался перед стойкой, покрытой огнеупорным пластиком, за которой стояли два крепыша в темных комбинезонах с нашивками компании «ЮС-Эйр».
– Я пришел забрать собаку, – проговорил я, изо всех сил стараясь, чтобы голос звучал небрежно, будто мне это и не важно вовсе, будто я пришел в прачечную забрать выстиранные рубашки.
Один из крепышей молча провел ручкой по какому-то списку и едва заметно покачал головой.
– Нет, я здесь не вижу, чтобы доставляли собак, – сказал он мне. – А номер рейса вы знаете?
И в эту минуту в дальнем конце помещения отворились массивные, как в гараже, двери – оттуда сильно подуло холодом. Отчаянно сигналя, въехала задним ходом автотележка. Кто-то, кого я не мог разглядеть, крикнул:
– Среди груза есть ящик с животным!
– Наверное, это вам, – предположил парень у стойки, которого совсем не волновал наставший в моей жизни поворотный момент. На минутку он куда-то исчез и тут же вернулся, с треском хлопнув о стойку маленьким пластиковым контейнером. Я вздрогнул.
