– Тогда у меня к вам всего один вопрос, Лев Сергеевич, – начал было Смирнов, но начальник перебил его с еще большим юмором:
– И вам доложили мои сотрудники?
– Не доложили, а предложили. Предложили называть вас Львом Сергеевичем.
– Как вас теперь называть… – со смешком вспомнил старый фильм Лев Сергеевич. – Но меня действительно так зовут. И теперь, и с самого рождения.
Пошутили достаточно. Теперь можно и по делу. Смирнов заскорбел лицом и спросил:
– Могу ли я узнать у вас, давалось ли райисполкомом разрешение на открытие кооперативного кафе в Тихом переулке? Ваши сотрудники постарались избежать официального ответа на этот вопрос.
– Мои сотрудники поступили совершенно правильно.
– Сведения такого рода – государственный секрет? Или тайна, которая может быть использована во вред кому-нибудь?
– Все проще, Александр Иванович, все значительно проще. По роду своей деятельности, деятельности органа, избранного народом, мы обязаны стоять на страже интересов наших клиентов, деятельность которых определена новым законодательством.
– Значит, вы дали разрешение на открытие кафе гражданину Шакину В.В.?
– Откуда вы это взяли?
– Раз вы защищаете интересы ваших клиентов, значит, такие интересы имеются. Следовательно, вы дали разрешение. А если вы разрешения не давали, значит, и интересов нет, и защищать нечего.
– Вы по-прежнему мастер вопросов, Александр Иванович. Или, что точнее, мастер допросов. Я ведь вас очень хорошо помню.
– Да и я тебя, Лева, сразу узнал.
– Хорошая профессиональная у вас память, Александр Иванович. Запомнить мелкого чиновника из управления в те времена, когда вы были легендой розыска, – дело непростое.
– И давно тебя, бывшего капитана милиции, народ в свои избранники определил?
– Да уж шестой год я здесь.
– Вот что, Лева, – Смирнов перестал церемониться. – Быстро, точно, без утайки: ты давал разрешение Шакину?
– Я, Александр Иванович, Шакина этого и в глаза не видывал.
– Будем считать, что ты не давал. А твои люди?
– А мои люди таких прав не имеют – давать.
– Что ж, быстро, точно, без утайки, – Смирнов с трудом выбрался из глубокого кресла, встал, опираясь на палку. – Трындин к тебе в последний раз когда приходил?
– А кто такой Трындин?
– Участковый тех мест, где несколько дней функционировало кафе "Привал странников", не зарегистрированное отделом, которым ты руководишь. Плохо руководишь, Лева.
– Вам, человеку со стороны, виднее, Александр Иванович. Как время проводите на заслуженном отдыхе?
– С пользой, – непонятно ответил Смирнов и дружески пожал руку Льву Сергеевичу.
В отделении он Ночевкина не застал: не заступил еще на дежурство гостивший у тещи в Серпухове старший лейтенант. Смирнов ждать не мог – уже пора было ехать в загородный ресторан. Он ругнулся про себя и отправился домой.
Из "восьмерки", стоявшей около подъезда, на него нахально и весело смотрела хорошенькая дамочка. "Восьмерка" – казаряновская, и поэтому Смирнов дамочке фривольно подмигнул.
– Вы – Смирнов! – догадалась дамочка в автомобильном окошке.
– А ты – Галочка.
– Галина Дмитриевна, – поправила его дамочка и улыбнулась, давая понять, что поправила не всерьез.
– Пойдем к Альке, Галина Дмитриевна, – пригласил Смирнов.
– Сейчас Роман Суренович подойдет, он за хлебом побежал, и пойдем, согласилась Галочка.
Поднялись, когда пришел Роман Суренович, посидели, ожидая Алика, который, как всегда, очень медленно чистил перышки, спустились вниз, веселой гурьбой влезли в автомобиль и поехали.
За калининградским путепроводом над Ярославской железной дорогой свернули направо и покатили мимо производственных зданий, жилых многоэтажных домов, мимо остаточных сосновых островов и маленьких дачных построек.
У входа в ресторан маялся Шакин В. В. К вечернему посещению гнезда разврата он был в приличной паре, в белой рубашке, при галстуке, в начищенных башмаках. Вполне достойный пролетарий умственного труда.
– Это что ж вы опаздываете? – предъявил претензию Шакин. Видимо, за сутки отвык от Смирнова, который, изумленно подняв брови от такой наглости, тут же предупредил:
– Скромнее будь, Шакин. – И, усмирив бунт на корабле, спросил: – Жека твой на месте?
