— Нерилы.
— Нер — нерил? Ну-ну.
Олег обернулся, наградив друга мрачным взглядом, словно предлагая самому придумать что-нибудь поинтереснее, если не устраивает то, что есть сейчас.
Справа, за припаркованными машинами и метелью, промелькнула тень. Игорь напрягся, стараясь рассмотреть за лезущим в глаза снегом Грань. Судя по тому, как замедлился Матвеев, он тоже увидел странное движение. Ионов заметил, как на кончиках пальцев Олега вспыхнул огонек.
— Обычно мерви редко отходят от трещин. У них два инстинкта: пожирать и охранять Нереальность — то, для чего они были созданы. Либо это не те, кто на нас напали и, значит, где-то рядом еще одна брешь в границе, что очень странно и плохо, либо это те же… что еще хуже, не помню, чтобы мерви удалялись больше чем на километр от места перехода. Обычно они хватают первого, кто попадется, и сразу возвращаются в Нереальность. Либо, когда выходит время, сами уходят ни с чем — ты видел.
Игорь мысленно воззвал к совести мироздания. Для одного вечера приключений получалось многовато. Момент нападения он ощутил как-то инстинктивно, будто бы неведомая сила подцепила его внизу живота крюком и дернула в сторону. Ионов неловко поскользнулся и только благодаря этому остался цел. Челюсти монстра сомкнулись на воздухе — а могли бы на шее Игоря.
Олег так же успел отпрыгнуть в сторону и моментально смазался, видимо, уйдя в Нер; спустя еще одно мгновение две гибкие огненные плети захлестнули из пустоты лапы монстра, отвлекая мервь от Ионова. И тот поспешил вслед за другом. Поначалу ему не удалось разглядеть дымку. Игорь видел огонь, видел смазанную тень, тянувшую к нему лапы, но не мог разобрать вуаль перехода.
В следующий момент монстр голодно взревел над ухом, разорвав один из тонких жгутов, сотканных из пламени, и парень сообразил, если будет тянуть время и паниковать — точно вместо Нера попадет в желудок мерви. Под пальцами почувствовался холодный бархат, и Игорь тут же рванул Грань на себя.
На этот раз конечностей у монстра было, как и полагается, четыре, зато все тело покрывали бугристые серые наросты. И глаз насчиталось целых шесть штук. Сделав вывод, что именно выпуклые органы зрения являются слабой частью мерви, Ионов метнулся на помощь к Олегу. Набрав в горсти песок с осколками стекла, он врезался в тварь сбоку и прицельно пнул ее под коленной чашечкой, предположив, что если конечности гнутся, как у людей — значит, эта самая чашечка должна иметься и удар выйдет болезненным. Игорь оказался прав: мервь взревела, едва не оглушив парней, и повернулась к Ионову, и тот не замедлил кинуть ей в морду песок и осколки. Матвеев, воспользовавшись выигранными секундами, раскинул огненную паутину, оплетя монстра и надежно зафиксировав. Мервь болтала маленькой башкой, пытаясь избавиться от песка, жутко выла, но опасности, кажется, уже не представляла.
— Классно ты! — восхитился Олег, подбежав к Игорю.
В ладонях он с некоторым трудом удерживал огненные нити, продолжая сдерживать монстра.
Ионов неопределенно махнул рукой.
— Лучше скажи, что с этим ужасом дальше делать?
Матвеев посмотрел как-то виновато.
— Э-эм… ну… вообще-то нужен меч или кинжал.
— Что? — Игорь бы предпочел не поверить своим ушам, но, увы, знал, что со слухом у него все в порядке. — А в твоем мире в курсе, что есть такое потрясающее достижение прогресса — огнестрельное оружие, называется?
— Представь себе… — хмыкнул Олег. — Их даже ядерная бомба не берет.
— Пробовали?
— Угу, в Нере, — и опережая замечание на тему вида Нереальности, Матвеев уточнил, — нет, это выглядело так изначально, испытания оружия массового поражения тут не причем.
— А мечи, значит, берут?
— Непростые, конечно. Но мне лень таскать, потому что до этого дня он ни разу не был нужен, — вздохнул Олег: нити в его руках натягивались, а мервь рвалась на свободу.
— Зато теперь я не потерплю никаких отговорок! — рядом раздался приятный низкий голос, и стремительный росчерк стали прервал вой мерви.
— Привет, пап.
— Доброй ночи, Андрей Викторович, — синхронно поздоровались парни.
Монстр, лишившись головы, еще какое-то время продолжал стоять, оплетенный огненной сетью, а потом вдруг осыпался на асфальт серым песком.
