На прощанье, в Гатвике, Глеб Никитин вежливо поблагодарил водителя, но не удержался и добавил:
— Бритиш крокодайл.
Тот удивленно вскинулся, но Глеб уже приложил палец к смеющимся губам и помахал автобусному разбойнику рукой:
— Бай!
Нереальность была рядом. Практически везде. На автобусной остановке аэропорта Гатвик на деревянной уличной скамейке сидел здоровенный метис. Просто сидел и скучал, глядя на хмурое небо. Из одежды на нем присутствовали только длинные шорты, сандалии на босу ногу и майка с эмблемой какого-то учебного заведения.
Начало декабря, полночь! Но метис был бескорыстно трезв и уже давно интеллигентен.
Еще один подобный персонаж попался навстречу Глебу уже внутри самого здания аэропорта. Пожилой толстый мужик в спортивных трусах и шлепках прошагал мимо, продвигая к выходу тяжелые кожаные чемоданы и старенькую супругу.
«Реальный пацанский пляж в Саратовской области…»
И носильщикам у стойки регистрации, и всем местным таксистам явно посчастливилось когда-то родиться в Пакистане. Когда Глеб проходил мимо группки этих работяг, что-то улыбчиво обсуждавших в углу зала в ожидании клиентов, один из них — маленький, очень смуглый, морщинистый, в темных брюках и легкой жилетке — пронзительно посмотрел на него глубокими черными глазами. На лбу пакистанца алело большое пятно.
«Как от пули…»
Диспетчер такси имел типично гангстерскую рожу из фильмов про Зиту и Гиту.
— Сколько стоит проезд до отеля «Гэйнсборо Лодж»?
— Пять фунтов.
Потом проникновенный собеседник мельком, рассчитывая на то, что капитан Глеб не расслышит или не поймет, бросил через плечо пожилому таксисту, сильно похожему на бедного родственника из тех же кинофильмов.
— Бери с него семь. Этот парень при деньгах, скандал не устроит!
Ночь. Тихая улочка. В особнячке, к которому по шуршащему светлому гравию подъехала машина, слабо светились два зеленых окна. Не желая будить окружающих английских обывателей, капитан Глеб Никитин очень аккуратно и вежливо стукнул в дверь ручкой медной щеколды. Потом еще раз. С нетерпением нажал кнопку домофона.
— Есть кто дома?
В ответ голос с интонациями Пьеро тихо прошелестел:
— Ваше имя?
Глеб представился.
— Нажмите на дверь.
Произведя внутри себя таинственный щелчок, дверь открылась. Глеб увидел небольшой холл, через коридор тезисно просматривалась столовая, направо, через открытую дверь — каминная комната. Никого. Полумрак. Тишина. Внезапно зазвонил телефонный аппарат на столике. Все еще желая оставаться приятным в общении и тактичным иностранцем, Глеб Никитин поднял трубку.
— Алло?
Тот же печальный голос сообщил, что для него приготовлена комната номер девять.
— Ключ на полке портье. Второй этаж. Когда вас будить?
— В 7.00.
— Когда приготовить завтрак?
— В 8.00.
— Когда вызывать такси?
— Мой вылет в 10.30.
— Оʼкей. Такси будет ждать вас в 8.30.
«Как Наталья могла угадать, что это на самом деле сарай? Впрочем, сегодня это не важно. Спать…»
Маленькая комната, у стены двуспальная кровать, в верхнем углу — телевизор на сложном кронштейне. За занавеской, в узкой стенной нише скромнейший душ по-родственному обнимался со стареньким унитазом. На полке под телевизором блестел электрочайник, в картонных коробочках внизу были набросаны разнообразные пакетики чая, кофе, сахара. Несколько обязательных упаковок джема напоминали постояльцам, что тут им не континент. Три чистые чашки, чайные ложки. На столике — буклет с рекламой отеля пятилетней давности.
Размышляя перспективно, Глеб собрался включить подзарядку мобильного телефона, но все электрические розетки по периметру комнаты одна за другой оказывались не того калибра. Пульт телевизора также не хотел работать из-за мерзко подтекающих батареек… Умный английский умывальник с разнесенными по краям холодным и горячим кранами и пробкой на фаянсовом краю не воодушевлял.
«Ну вот, буду я еще плескаться в вашем корытце!»
Опыт перелетов, переездов и прочих путешествий не давал капитану Глебу возможности огорчиться как следует и на этот раз. Пятизвездочные отели и роскошные гостевые дома всегда вызывали у него не больше положительных эмоций, чем приветливая и скромная избушка лесника где-нибудь под Весьегонском. В жизни ему не раз приходилось умываться под дождем и вытираться при этом брезентовой рабочей спецовкой. Неприятности британского транзитного свинарника были мелки и несущественны перед загадочным ликом главной цели.
