Несмотря на бессонную ночь, проведенную в эксклюзивном созерцании блаженно посапывающей во сне гостьи, Студент находился в прекрасной физической форме с признаками эйфории.
Ему хотелось совершить что-то совершенно безумное.
Залезть на крышу и спрыгнуть в сугроб без парашюта.
Отыскать в тайге рысь и срезать с ее ушей кисточки.
Поймать голыми руками соболя.
Устроить стипль-чез по пересеченной местности на пару с лайкой и финишировать первым.
Но, поборов эйфорию доводами разума, Студент принялся за по-настоящему важные дела.
Начал он с подготовки обещанного сюрприза для Принцессы.
Принес в баню две охапки дров.
Растопил печь, обложенную камнями.
Натаскал с Горячего ручья свежей воды и заполнил две бочки.
Достал с чердака четыре березовых веника.
И вспомнил о пельменях.
Вернувшись в избу, Студент приготовил тесто и накрутил фарш из медвежатины, которая хранилась в леднике, — разделанная, нарубленная и упакованная в бересту.
Присоединившаяся к хозяину лайка тихим поскуливанием выпросила свою долю добычи.
Это она разыскала берлогу.
Это она выманила зверя.
Это она развернула его своими укусами под верный прицельный выстрел.
— Тише, гостью разбудишь.
Студент в фартуке, частично белом от муки, выглянул из кухонного закутка.
Принцесса по-прежнему блаженствовала в дреме.
Егерь выставил наглеющую собаку на крыльцо, снял фартук, вымыл руки.
Принцесса, что-то прошептав на смеси англо-русского бреда, перестала улыбаться, и на ее лице, покрытом заживающими ссадинами, обозначились признаки страдания.
Студент хотел было вырвать гостью из объятий утренних кошмаров, но та вновь обрела блаженный и счастливый вид.
Хозяин занял свою излюбленную наблюдательную позицию: табурет, на котором провел бессонную ночь.
Но тут издалека, сквозь утихающие заоконные порывы раздался знакомый вертолетный звук.
Не может быть.
Медленно нарастающий звук мгновенно погасил все положительные чувства Студента, оставив лишь досаду и отчаяние.
Не может быть.
Егерь без шапки и полушубка метнулся на крыльцо.
Не может быть.
Лайка, воспользовавшись суматошностью хозяина, проскользнула в избу, отыскала пустую коробку из-под конфет и, насладившись незабываемым шоколадным ароматом, спокойно улеглась на свое место.
Студент задержал дыхание, чтобы лучше слышать приближающуюся разлуку, но шум, который он принял за гул вертолетного движка и свист лопастей, оказался слуховым обманом.
Просто снег, идущий беспрерывно третьи сутки, заметно поредел, а ветер, наоборот, резко усилился и взял в решительный оборот близлежащую тайгу.
— Ага, получили!
Студент неизвестно кому показал фиги с обеих рук.
— Получили!
На радостях хозяин снова заглянул в баню.
Сложенное из тяжелых лиственничных бревен приземистое сооружение встретило нарастающим теплом, запахом березового веника и легким смолистым ароматом.
Лиственница, как известно, лучший строительный материал для бань. В отличие от других древесных пород, она не подвержена гниению от избытка влаги и агрессивности перегретого пара.
А вот в качестве дров идеально подходит береза.
Хвойные дрова имеют дурное свойство: быстро сгорать и трескуче постреливать искрами.
А береза горит ровно, спокойно, без излишнего шума.
Студент присел у печки-каменки, открыл сухим поленом дверцу, полюбовался щедрым пламенем.
Если и есть где-то рай, то русская баня — это его предтеча. Подкинул дров.
Плотно закрыл дверцу, чтобы не испортить банный дух ни чадом, ни угаром.
Плоские камни постепенно начинали прогреваться.
В бочке, через которую шла железная труба, выводящая дым наружу, вода медленно, но верно набирала высокую температуру.
Студент, приготовив для замачивания свежие березовые веники, покинул баню.
Метель, стихая, металась и дергалась в последних снежных конвульсиях.
Пурга вообще практически угомонилась, лишь изредка срывая с ближайших сугробов хилые протуберанцы.
Студент, вооружившись метлой на длинной ручке, принялся энергично расчищать дорожку, ведущую от бани к избе.
Когда он миновал половину дистанции, на крыльце появилась заспанная Принцесса в сопровождении озорной лайки.
