Я опустил руки, рассекая мечом воздух, и каким-то образом прямо в этот миг Сломай-Весло высвободил вторую руку и подставил щит. Дрожь от удара прошла по руке — я словно врезался в камень и выронил меч. Один быстрый рывок — и гигант, оттолкнув Снорри рукой, которой все еще держал его за горло, ударил меня прямо под сердце широкими костяшками пальцев и краем щита одновременно. Дыхание со свистом вышибло из моей груди, ребра хрустнули, и я рухнул как подкошенный.
С пола я видел, как Сломай-Весло отбросил щит и сомкнул вторую руку на горле Снорри. Я-то в итоге смог вдохнуть, а вот Снорри — нет. Воздух влился в мои легкие неразбавленной кислотой, треснувшие ребра заскрипели.
Свен Сломай-Весло принялся трясти Снорри, сначала медленно, потом со все большим остервенением, и лицо его противника потемнело от удушья.
— Ты не должен был приходить, Снагасон. На Севере мне нет равных. Ты — мальчишка, тебе меня не одолеть.
Я видел, как жизнь покидает Снорри, как повисли его руки, и все же мог разве что еще раз вдохнуть. Эйн отцепился от противника, оба лежали без сил. Туттугу валялся в луже собственной крови, глядя на нас, но не в силах помочь.
— Время умереть. Снорри.
И на предплечьях его вздулись мышцы, усиливая хватку, способную сломать весло.
Где-то, невидимое для нас, село солнце.
Снорри поднял руки, сомкнул их на запястьях Свена Сломай-Весло, которые почернели от этого прикосновения. Сломай-Весло оскалился, когда Снорри поднял голову и оторвал его пальцы со своей шеи. Внезапный резкий рывок вниз — и предплечья Свена сломались, из кровавого месива выступили кости. Удар тыльной стороной руки — и он упал рядом с Туттугу.
— Ты? — Голос Снорри смешался с голосом Аслауг. Он встал. — Это передо мной должен трепетать Север.
Он держал в руках щит Свена, в глазах была лишь тьма.
— Лучше. — Свен Сломай-Весло нашел в себе силы засмеяться. — Ты даже, может, и лучше справишься. Уничтожь их, Снорри, пошли их обратно в Хель.
Снорри опустился рядом с ним на колени.
— Я боюсь их, Снорри, да проклянут их боги. Да проклянут боги их всех.
— Где Фрейя? — Снорри схватил его за шею и принялся колотить головой об пол. — Где мой сын? Где он?
Он даже не кричал, а рычал в лицо врагу.
— Сам знаешь!
Сломай-Весло сплюнул кровью.
— Ты скажешь мне!
Снорри надавил ему большими пальцами на глаза.
Как раз в этот момент, когда он начал давить, а Сломай-Весло не то завопил, не то засмеялся, я потерял сознание.
Моменты бесчувствия были для меня единственным спокойным периодом в Черном форте. Впрочем, и они миновали через несколько секунд.
— Время умереть, Сломай-Весло.
Снорри, руки которого были в крови, низко нагнулся над поверженным гигантом.
Тот забулькал кровью.
— Сожги мертвых…
На большее у Свена Сломай-Весло не было времени. Снорри размозжил ему голову резким ударом тяжелого щита.
— Снорри.
Я едва мог шептать, но он поднял глаза, из которых ушла тьма, — они снова были ясными и прозрачно-голубыми.
— Ял!
Невзирая на раны, он мгновенно очутился рядом и, глухой к моим протестам, схватил меня за капюшон теплой куртки. На миг я подумал, что Снорри собирается мне помочь, но он подтащил меня к Эйну и уложил рядом.
Красный викинг рядом с Эйном выглядел вполне себе мертвым, но Снорри на всякий случай отобрал у него кинжал и перерезал ему горло.
— Живой? — Он повернулся к Эйну и отвесил ему пощечину. Эйн застонал и открыл глаза. — Хорошо. Сможешь помочь ему, Ял?
— Я? — Я поднял руку. Сам не знаю зачем — может, чтобы воспротивиться предложению, но это лишь вернуло мне еще один проблеск воспоминаний из самой гущи битвы — что я тоже ранен, в бедро. — Да я еще в худшем виде, чем он.
Учитывая, что некоторые раны я получил, не осознавая этого, или просто забыл, это было почти правдой. Но у Эйна была колотая рана в груди. Она пузырилась кровью с каждым вдохом. Смертельная.
— Ему хуже, Ял. И ты не можешь вылечить себя сам, мы же знаем.
— Я не могу вылечить вообще никого, когда сам умираю. Это меня доконает.
Хотя, если умру, по крайней мере больше не буду мучиться. Казалось, что мой бок нафаршировали толченым стеклом.
— Магия здесь сильнее, Ял, ты, наверное, почувствовал ее, когда пытался прорваться? Я почти вижу, как ты светишься ею.
