— Есть хочешь? — спросил он лошадь.
Кобыла подняла морду, а потом дважды кивнула — совсем как человек.
В изумлении Ли перевела взгляд с лошади на него. Он потрепал кобылу по шее, не глядя на Ли.
Порядок таких остановок был уже заведен. Накрыв лошадь попоной, Сеньор обошел кабриолет, чтобы выпустить Немо. Волк затанцевал от волнения, а затем понесся по пустынной дороге, разбрызгивая во все стороны лужи. По свистку он подлетел обратно, высоко подпрыгнул, приземляясь в облаке брызг, а затем повернулся вокруг своей оси и прыгнул снова.
Против своей воли Ли смотрела, как они, играя, медленно движутся вдоль дороги: Сеньор бросал каштаны, Немо их ловил. Несколько раз Сеньор делал знак рукой, и волк падал на брюхо. Потом Сеньор, чуть наклонял голову влево или вправо, и Немо мчался в этом направлении. Сеньор шел как ни в чем не бывало по дороге, пока Немо не выскочил из своего укрытия, прыгая от восторга, когда его друг деланно вскрикнул от удивления.
Ли смотрела на ковер из мокрых желтых листьев, укрывших землю. Сердито смахнув слезы, порылась в сумке, ища свои лекарства. Вынула флакон с глазными каплями, которые сделала сама из порошка ляписа, розовой воды и белого вина. Подойдя к кобыле, она оттянула шоры и из тонкой трубочки капнула по две капли жидкости в каждый глаз лошади. Увидев, что Сеньор возвращается, она торопливо запихнула лекарство в сумку.
Из-под клапана дорожной сумки выглядывал уголок альбома. Укладывая лекарство, она взглянула на потрепанную обложку. Она потрогала альбом, потом внезапно вынула его из сумки. У Сеньора всегда были под рукой карандаши и уголь для набросков: дома, деревья, старые крестьянки, мимо которых они проезжали. Ли села на ступеньки кабриолета, открыла альбом, быстро перелистывая акварели, чтобы дойти до чистых страниц. Она сжимала в пальцах карандаш.
Перед ней была чистая страница со старым пятном, отпечатком ее пальца, оставшимся с прежних дней. Какая-то сцена тогда привлекла ее внимание. Забытое, так и не запечатленное событие… день рождения, вечерний чай, — в один из обычных дней, которые она запечатлевала.
Она поднесла карандаш к бумаге, подумав о волке, о пропорциях, правильном свете и тени, — у нее многое не получалось, поскольку она всего лишь любитель…
Внезапно резким движением карандаша Ли прорвала страницу, с силой вдавливая заточенный кончик все глубже и глубже в альбом.
Ее рука, казалось, двигалась сама по себе, не рисуя, а набрасываясь на пустую страницу. Она не останавливалась, пока не превратила страницу в уродливые лохмотья. Очнувшись, посмотрела на альбом, на карандаш, на свои трясущиеся руки Потом встала и постаралась как можно дальше зашвырнуть альбом.
Она привалилась к поцарапанному кабриолету, прерывисто дыша. Сжав ладони, Ли поднесла их ко рту. Ее трясло. Но постепенно ее дыхание выровнялось. Сила, сковавшая ее мышцы, отступила. Она снова могла двигаться и размышлять.
Когда Ли открыла глаза, то увидела Сеньора, поднявшего лежавший наполовину в мутной воде раскрытый альбом.
Не взглянув на Ли, он стряхнул молодые листья, прилипшие к обложке, осторожно разделил страницы, вытирая уголки рукавом куртки. Объявление о поимке преступников выпало и лежало неподалеку. Эс-Ти поднял и его, вытер, а затем острым стилетом тщательно отделил изувеченную страницу.
Рваные куски бумаги он бросил в лужу. Потом подошел к экипажу и упаковал альбом в свою сумку, аккуратно поместив его между рубашками, просовывая полы рубашки, и застегнул саквояж.
За едой они почта никогда не говорили. Ли сидела в экипаже. Он прислонился к стволу каштана, а Немо свернулся у его ног.
Когда Сеньор поел, он подошел к лошади и снял торбу с ее морды.
— Вы удовлетворены обедом, мадам? — спросил он. Лошадь с энтузиазмом кивнула.
— Это вы ее научили? — спросила Ли нарочито резким голосом. — Я не понимаю, как вы это делаете?
— Ну, как только я узнал, что она говорит по-английски, было достаточно просто завязать беседу.
— Как смешно, — саркастически сказала Ли.
— Я рад слышать, что вам это нравится.
Еще пять тоскливых дней, и они оказались в Руане в гостинице «Сосновая шишка». Ли зашла в конюшню, чтобы закапать лошади лекарство в глаза. Прошло уже две недели, но заметного результата от своего лечения она не замечала.
