Ответом на вопрос Амри оказалась стена.
Просто стена посреди бездонной тьмы, подсвеченной светом сновидения. Не было ни огня, ни солнца. Можно было подумать, будто свет исходил из этой стены, хоть она и выглядела совершенно обычной стеной. Высокая плита из рыжевато-коричневого камня, шероховатая на ощупь – Амри прикоснулся к ней пальцами, хоть она и казалась фантастичной.
«Есть кто-нибудь?» – позвал он, но ему никто не ответил в отличие от предыдущих показанных Тра далеких воспоминаний. Далеких видений. На этот раз, кажется, Амри был один.
В отличие от предыдущих двух случаев в этом видении он был самим собой: гельфлингом, а не розовым лепестком. Он подумал, что это, возможно, потому, что он видит послание, а не воспоминание.
Он отошел назад, чтобы оценить высоту стены или увидеть, как далеко она простирается по сторонам. Но она оказалась бесконечно высокой. Бесконечно широкой и беспредельно уходящей в тени. Он снова прикоснулся к стене и попытался услышать ее скрытый голос, но не обнаружил ни колебаний, ни вибраций. В этом месте их не было. Здесь не было ничего, кроме стены.
Амри вздохнул. Разве могло быть иначе. Первым делом он спросил у Тра, как им победить скексисов. Если бы Тра беспокоилась о гельфлингах и знала, что нужно делать, разве она не сообщила бы им? Через сифанских видящих-далеко или через звезды. Через Кристалл. Или через Огру, Спиралерогую ведьму, жившую на Высокой Возвышенности. У Тра бесконечно много посредников, но стоило Амри задать прямой вопрос, как ответом стала вот эта безмолвная стена.
«И что мне с этим делать?» – обратился он к пустому видению.
Поверхность стены под его пальцами потеплела, и Амри отпрыгнул назад. Снизу вспыхнул огонь и засочился из-под основания стены, словно там была закрытая дверь в ад. Неуверенным шагом он попятился назад, а огонь рос, полыхая красным и золотым, обжигая глаза горячим светом, облизывающим стену жадными голодными языками. Он повернулся и бросился бежать прочь от вздымающегося вверх пламени, сжигающего жара, разносящегося по всему видению и отбрасывающего на тьму оранжевый свет.
Золотое свечение сменилось серебряным. Ощутив спад жара за своей спиной, Амри остановился и обернулся посмотреть, что произошло.
Огонь поглотил всю стену, но если ранее он был алчным и красным, то теперь стал синим, как полуночное небо. Изъеденная огнем стена местами осыпалась, и там, где отвалились камни, теперь сиял свет. По мере обвала стены постепенно обнажались белые, словно звездный свет, жилы кристалла. А в свете кристалла были слова… изображения… рисунки…
Как вдруг он снова оказался на корабле, где в холодном поту держал руки Оники и Найи.
– Что это было? – спросил он, едва не нарушив круг своим вопросом. Сновидение по-прежнему удерживало их вместе, укрывая словно одеяло. Несмотря на увиденное, он не спешил в это верить.
«Стена, – ответила Найя. – Ты тоже ее видел?»
«Думаю, мы все ее видели, – тихо ответил Кайлан. – И синее пламя… Что это значит?»
Ответа не нашлось ни у кого, даже у Оники. По крайней мере, Амри именно так истолковал повисшую тишину. Он почувствовал нерешительность Найи, пальцы которой напряглись в его руке и готовы были вырваться из нее. Она еще не задала свой вопрос, но после увиденного, которое едва ли имело какой-то смысл, Амри не винил ее за нерешительность.
Оника сделала глубокий вдох и медленно выдохнула.
«Спрашивай, Найя, – сказала она. – Задавай свой вопрос».
Нерешительность Найи тут же испарилась. Покрепче взявшись за руку Амри, она произнесла:
«Пожалуйста, скажи, где нам найти Райана».
Еще не увидев гор, Амри ощутил их прохладу. По заснеженному лесу неслась карета с впряженными в нее слизнями-армалигами. Это была конструкция скексисов: с заостренными контурами, угловатая, с почти гротескной лепниной по бокам и на крыше.
Амри выглянул из повозки на горы, которые находились по обе стороны дороги. Заснеженные каменистые хребты выглядели знакомо, словно он видел их совсем недавно. Словно он уже ощущал этот запах деревьев в тот же день. Обратив внимание на расположение трех солнц, он понял, что это видение не из далекого прошлого. То, что они наблюдали сейчас, не было памятью розового лепестка, как и не было странным и головоломным посланием. Это видение происходило в настоящем времени и где-то недалеко от них.
