Приливы Темного кристалла - страница 12
– Ни с места.
В его голосе уже не было ничего писклявого или гнусавого. Команда прозвучала тяжело и с напором, и внутри нее бушевала затаенная ярость. Казначей осматривал всех троих, и мешки вокруг его, похожих на бусинки, глаз наполняла тьма. Он держал сосуд так, словно вот-вот прольет его содержимое на томящийся жаждой снег, и Райан сразу остановился.
– Думаешь, ты можешь приказывать мне? – спросил Казначей, утробно урча глубиной своего горла. – Ты, ничтожный гельфлинг? Ты даешь мне приказы? Скексису? Одному из дважды-девяти? Ты смеешь командовать мной?
– Скексисы больше не будут править гельфлингами, мы всем докажем ваше преступление, – выпалила Найя, размахивая своим клинком. – За Кристалл и за наш народ!
– Отдай нам сосуд, пока ты не пострадал, – произнес Райан.
Он посмотрел в глаза Казначею. Наступила тяжелая тишина. Из щелей между неровными зубами Казначея, оценивающего всех троих и сжимающего в когтях открытый сосуд, вырывались горячие облачка воздуха. Он метал взгляд с одного гельфлинга на другого, и Амри попытался унять в себе тревожный страх.
– Мне давно интересно, – заговорил Казначей, – какой вкус у вапры.
Он запрокинул голову назад и вылил содержимое сосуда в свою зубастую пасть.
– Нет! – вскричал Райан. – Мира!
– Райан, не надо!
Найя схватила Райана, который попытался наброситься на Казначея. Они укатились в снег, откуда вместе с Амри с ужасом наблюдали за происходящим дальше.
Скексис неподвижно замер, раскинув руки и закрыв глаза, и втянул в себя длинный и глубокий вдох. Он неистово вздрогнул от лысеющей макушки до кончиков когтей и уронил пустой сосуд в снег.
– О ДА. СЛАДКИЙ И СОЧНЫЙ, КАК ВЕСЕННИЙ СИРОП! МММ – ММММ!
Жуткие слова эхом прокатились по холодным скалам. Спина Казначея выпрямилась, а остатки перьев и шипов на его змеистой шее наполнились давно забытым блеском. Он наклонил голову вперед, и, когда снова посмотрел на них, в его древних желтых глазах вспыхнула искра.
– Итак, – он отбросил назад накидку и, улыбаясь во все свои острые зубы, достал короткий острый клинок, – что вы говорили насчет моего наказания?
– Амри, подними меч.
Голос Тавры подействовал, словно снежинка на ухе Амри. Он выполнил ее просьбу. Он не умел пользоваться мечом, но не мог стоять и ничего не делать, пока Найя поднимала Райана на ноги. Трясущийся и напряженный от ярости стоунвудец едва ли мог стоять.
– Райан, нам надо уходить, – торопила его Найя. – Нужно уходить.
– Нет… сосуд… Мира…
Амри подошел к Казначею. Ему пришлось напрячь каждый мускул, чтобы не дать своему телу рассыпаться под тяжелым ужасающим взглядом скексиса.
– Расставь ноги шире, – спокойно приказала Тавра. – Не отводи взгляда от его глаз…
Его глаза.
Амри опустил меч и залез рукой в поясную сумку.
– Что у тебя там, малыш вапра?
Когда Казначей приблизился, Амри бросил в него саше с огненной пылью. Миниатюрный мешочек попал в морду скексиса и взорвался облаком красных специй. От последовавшего визга с деревьев и вершин гор сорвался снег.
– МОИ ГЛАЗА! А-А-А-А!
– И я не вапра! – прокричал Амри. Затем он повернулся к Найе и Райану: – Бегите!
Несмотря на возрождение после вливания жизненной эссенции гельфлинга, Казначей рухнул на колени и, загребая снег когтями, запихивал его в пораженные жжением глаза и нос. Амри и его друзья не стали дожидаться, чтобы выяснить, как долго продержится этот эффект, и бросились бежать, оставив клокочущие визги скексиса далеко позади себя.
– Что мы будем делать без сосуда? – произнес он, тяжело дыша. – Он был нашим доказательством!
– Об этом сейчас не думай, – ответила ему Тавра, – беги!
От холодного воздуха у Амри закружилась голова. Он попытался стряхнуть головокружение в надежде, что им удастся скрыться от Казначея до того, как он оправится от воздействия жгучего порошка.
Они пробежали через бело-серебристый лес. Вдруг повалил снег, словно небеса решили им помочь. Амри прошептал слова благодарности, полагая, что пушистые снежинки скроют следы их побега. Они продолжали взбираться по предгорью до тех пор, пока не перестали слышать завывания Казначея, и в этих местах уже почти пахло океаном.
