— Эй, — сказал Торп. — А ну, вставай с меня! Немедля!
— Не могу, — с каким-то мрачным восторгом отвечал Турп.
— Раньше надо было об этом думать! Тоже мне еще — Рыцарь Печального Образа.
Так, поругиваясь, друзья совершили еще ряд безуспешных попыток и принялись во все горло звать Хамяка.
На их счастье, Хамяк услышал призывы, спустился и поднял незадачливых детективов на ноги.
— Фу-уф, — пробормотал Турп, вылезая из невидимых лат и вытирая пот. — Спасибо тебе, Хамяк. Нам вдвоем вовек бы не управиться.
Хамяк ничего не ответил, фыркнул и ушел, а друзья принялись упаковывать рюкзаки.
Они взяли все-все необходимое, включая теплые свитера и шарфы. Кто знает, какая погода встретит их в лесу. Тем более, что скоро уже осень, и ночи становятся все холодней.
Кроме того, друзья прихватили удочки, дробь на бекаса, две пары болотных сапог, фонарики и зажигалки, котелок, различные концентраты и специи, мокасины, чтобы ходить бесшумно, как индейцы, одеяла, небольшую канистру бензина, сигары и ликер. А еще — всякие спасательные мелочи вроде веревок, топоров, крючьев каких-то… Одним словом, груз получился довольно солидный.
Торп с тоской озирал громадные рюкзаки, а узнав, что Турп собирается взять с собой в довесок еще и доспехи Палубника, вообще рассвирепел.
— Представь себе, дурило, — возмущался он, — как мы идем через лес, утопаем в болотах, и хищные корявые лалы сосен цепляют нас, не давая ходу. Мы изнемогаем от тяжести вещмешков, ноги наши спотыкаются о корни, а комары сосут кровь… Так о каких доспехах может идти речь?
Турп понуро молчал, ковыряя пальцем застежку ремня, но отступать, чувствовалось, невзирая на мрачные живописания Торпа, не собирался.
— Все равно, они нам пригодятся в пути, — глухо бубнил он.
И неизвестно, чем бы закончился этот разговор, если бы не вмешательство подоспевшего, как нельзя более кстати, Джона Кишо, который предложил совершать путешествие не пешком, а на лодке, одолженной им у Хамяка. Плыть по течению на лодке — одно удовольствие. Да и быстрее, чем плестись по лесным оврагам и бурелому.
Торп и Турп с радостью приняли предложение.
Подошло время расставания. Хамяк, по обыкновению, заперся в комнате и проститься не вышел. Зато Сопер, размазывая сопли, прощался словно бы навсегда.
— Как же мы без вас-то, — причитал он. — На весь дом два мужика остались: Хамяк да я…
— И призрак, — напомнил Турп. — Будет шнырять то к вам, то к нам. Он скорый. Новости будет сообщать.
Сопер вспомнил о призраке и еще раз всхлипнул.
Торп, Турп и Джон Кишо спустились по лестнице, пересекли город и вышли к причалу, где стояли лодки. Паутинка была небольшой рекой, не судоходной, но лодочек у причала качалось немало, поскольку каждый уважающий себя житель почитал делом престижа уплыть на выходные за город и устроить там пикник. Правда, уплывали все больше вверх по реке, на светлые заливные луга и солнечные поляны, а вниз по течению плавали мало. Лес там был дремучий, нерадостный, и звали его горожане Волчий. Именно над ним стоял на холме дом наших героев.
Но те волки, что жили на этом берегу, были почти ручными, поскольку их прикармливали жильцы дома. А вот волки с противоположной стороны ручными не были. Жили они впроголодь, и потому любому, кто попадался им на пути, приходилось туго. Проще говоря, он рисковал быть съеденным. И если бы, скажем, котенок Апельсин угодил на ту сторону реки, то рассказ о нем можно было бы на этом и закончить. К счастью, ему повезло, и он очутился на этой стороне. Поэтому, когда Апельсин, едва придя в себя, поднял голову и увидел перед собой волка, он не очень испугался.
Волк (а звали его Горюн) внимательно осмотрел и обнюхал котенка, после чего незлобно, для солидности больше, прорычал:
— Ты чего это шляешься здесь?
— С обрыва упал, — тихо ответил Апельсин.
Волка это, кажется, развеселило.
— Ох, пацан! Ну здоров ты врать!!! Упал, говоришь? И жив остался?! Ха-ха-ха-ха!
Если бы Горюн побольше знал о кошках, он не удивился бы, наверное, что те могут падать практически с любой высоты без большого риска. Но Горюн был зверем лесным и не шибко эрудированным.
