– Решено, мы едем с вами. В этом деле есть несколько весьма интересных особенностей, и мне будет любопытно распутать его. О-о, скоро час ночи, нужно поспать хотя бы несколько часов. Я думаю, вы неплохо устроитесь на этом диване у камина. Утром перед отъездом я приготовлю вам на спиртовке кофе.
* * *
К утру распогодилось, но когда мы двинулись в путь, на улице было промозгло. Над угрюмыми заболоченными берегами Темзы вставало холодное зимнее солнце; надо сказать, что в моей памяти унылое речное пространство Темзы накрепко связано с погоней за островитянином с Андаманских островов на заре нашей деятельности.
После долгого утомительного путешествия мы прибыли на маленькую станцию, расположенную в нескольких милях от Чатэма. Пока во дворе местной гостиницы запрягали лошадь, мы наскоро перекусили, чтобы не тратить времени на завтрак в Йоксли-Олд-плейс, и прибыли на место в полной боевой готовности. У садовой калитки нас встретил констебль.
– Есть новости, Уилсон? – спросил его Хопкинс.
– Нет, сэр, никаких.
– Не слышно о каких-нибудь чужаках в этой местности?
– Нет, сэр. На станции мне сказали, что вчера не видели никого из чужих.
– А что говорят в местных гостиницах?
– Ничего такого, что могло бы нам пригодиться.
– Ну что ж, до Чатэма хоть и далековато, но в принципе можно дойти и пешком. Там преступник мог, не привлекая к себе внимания, остановиться в гостинице или уехать на поезде. Это та самая садовая дорожка, о которой я вам говорил, мистер Холмс. Я абсолютно уверен, что вчера на ней не было никаких следов.
– А с какой стороны дорожки была примята трава?
– Вот здесь, сэр. Видите: здесь совсем узкая полоска травы между дорожкой и цветником. Сейчас уже ничего не заметно, но вчера трава была примята.
– Так-так, здесь действительно кто-то прошел, – сказал Холмс, наклоняясь и рассматривая траву. – Эта женщина должна была ступать очень осторожно, чтобы случайно не наступить на дорожку и тем более на мягкую почву клумбы.
– Да, она, должно быть, хладнокровная особа.
Я заметил, что Холмс напряженно обдумывает какую-то мысль.
– Вы говорите, она должна была уйти тем же путем?
– Да, сэр, это единственный путь.
– По узкой полоске травы?
– Разумеется, мистер Холмс.
– Хм! Хотелось бы мне посмотреть на это зрелище. Ну-с, я думаю, здесь нам больше нечего делать. Идемте дальше. Эта дверь в сад, как я понимаю, никогда не запирается? То есть посетительница могла войти через нее беспрепятственно. Вероятно, она пришла сюда не затем, чтобы убивать, потому что тогда она принесла бы оружие с собой, а не воспользовалась тем, что попалось под руку. Итак, она прошла по этому коридору, не оставив следов на кокосовом покрытии, и очутилась в кабинете. Как долго она там пробыла? Это нам пока неизвестно.
– Она пробыла там всего несколько минут, сэр. Я забыл вам сказать, что экономка, миссис Маркер, незадолго до убийства убирала кабинет. Она говорит, после ее ухода прошло не больше четверти часа.
– Тогда нам есть от чего оттолкнуться. Наша дама входит в кабинет, и что она делает? Она подходит к письменному столу. Зачем? В ящиках ей ничего не нужно. Если в комнате и было что-то ценное, то только в запертом шкафчике. Ба! А что это за царапина на нем? Посветите мне спичкой, Уотсон. Почему вы мне не сказали о ней, Хопкинс?
Царапина, которую он рассматривал, начиналась на бронзовой накладке вокруг замочной скважины и тянулась аж на четыре дюйма по лакированной деревянной поверхности дверцы.
– Я заметил ее, мистер Холмс, но рядом с замочной скважиной всегда есть царапины.
– Эта свежая, совсем свежая. Посмотрите: сама бронзовая накладка потемнела, а царапина ярко блестит. Если бы она была старой, она успела бы потемнеть и не бросалась в глаза. А теперь возьмите мою лупу. Видите, какая глубокая борозда на деревянной поверхности? По обеим сторонам видны даже крошки лака. А где сейчас миссис Маркер?
В комнату с грустным видом вошла пожилая женщина.
– Вы протирали пыль вчера утром?
– Да, сэр.
– Вы заметили эту царапину?
– Нет, сэр, ее здесь не было.
– Я тоже так думаю, потому что тогда эти крошки лака были бы стерты. У кого хранится ключ от бюро?
