– Но это никуда не годится! – заявил портье, склонившись надо мной. – В нашей маленькой стране с вами случилось такое безобразие! – Он понизил голос. – Если вы отдадите мне ваш старый сюртук, я, пожалуй, смогу найти ему применение. Кстати, – с оживлением в голосе продолжил он, – в кладовой гостиницы хранится много одежды, забытой в разное время постояльцами. Вы могли бы выбрать там что-нибудь подходящее для себя. Я мог бы предложить вам и сорочку, но мне кажется, что вы предпочли бы приобрести новую. – Он широко и доброжелательно улыбнулся.
– Вы очень добры, – промямлил я, стараясь скрыть сомнение в искренности его душевного порыва.
Трудно было поверить в то, что в небольшой гостинице без какой-нибудь цели несколько лет собирали забытую одежду, вместо того чтобы продать ее.
– Боюсь, что мне придется воспользоваться вашим любезным предложением.
– После завтрака выходите в вестибюль. Правда, если хозяин здесь, то я ничем не смогу помочь вам, но если его нет, а он собирался в Берлин, то рискну. – Портье продолжал любезно улыбаться. – Если, конечно, вы не попытаетесь злоупотребить нашим гостеприимством.
Не выходя из роли Августа Джеффриса, я лишь кивнул и сказал, что продолжу разговор после еды.
Портье направился было к выходу, но вдруг вернулся ко мне. Его осенила новая мысль.
– Не могу ли я сделать для вас еще что-нибудь? Я считаю, что, поскольку моя страна в некоторой степени виновна в понесенном вами ущербе, мне следует сделать все, чтобы развеять ваше дурное мнение о нас. – Он вздохнул, словно актер, пытающийся изобразить мудреца, погруженного в печальные раздумья.
Я же был не в состоянии понять, искренне говорит этот человек или с какой-то, пока не понятной мне целью изображает благородное негодование по поводу случившегося со мной.
– Я подумаю, – пообещал я и вернулся к еде.
Когда я покончил с трапезой, в моей голове созрело рискованное решение. Вынув из кармана свой отчет, я вложил его между страницами люксембургской газеты: свежие номера были разложены на каждом столике. Бумаги в сложенной газете казались на первый взгляд незаметными. Я отправился на поиски конверта и обнаружил его на стойке моего нового друга портье. Тот с готовностью согласился немедленно отправить пакет моему поверенному в Лондон.
– Он собирается вести дела в Европе и поэтому просил меня снабжать его газетами из тех мест, где мне доведется путешествовать, – пояснил я, надписывая адрес Джеймса. – Во сколько это обойдется? Я имею в виду отправить конверт в Лондон…
Портье жестом прервал меня.
– Не беспокойтесь о расходах, они совершенно пустяковые, уверяю вас. Считайте, что это государство Люксембург пытается, хоть в малой степени, возместить тот ущерб, который вы понесли, знакомясь с его достопримечательностями.
Еще какое-то мгновение я раздумывал, правильно ли я делаю, доверяясь этому человеку, но решил: поскольку всем известно, что Пайерсон Джеймс представляет мои интересы, то никто не усмотрит ни малейшей странности в том, что я пошлю ему газету с континента. Если мое вложение попадется на глаза не тому, кому следует, можно будет оправдаться тем, что я хотел скорее поведать юристу, какие неприятности мне пришлось пережить, чтобы оплатить пересмотр завещания. Довольный тем, что можно без большого риска послать отчет в Лондон, я кивнул портье и сказал:
– Если ваш хозяин будет недоволен, дайте знать моему солиситору; тот предпримет шаги, чтобы облегчить ваши затруднения.
– Осмелюсь заметить: по сравнению с тем, что случилось с вами, неприятности, которые могут грозить мне, – это сущие пустяки. – Взглянув в глубину вестибюля, он вынул большую связку ключей и предложил: – Позвольте показать вам дорогу.
– А что случилось у хозяина, почему он оставил гостиницу? – поинтересовался я только для того, чтобы хоть что-нибудь сказать.
– Печальная история, – ответил портье, тряхнув головой. – Два дня тому назад его вызвали к сестре: и она, и вся ее семья заболели тяжелой горячкой. Ему пришлось срочно уехать к ним. – Он на секунду умолк. – Должен признаться, что хозяин был очень зол, так как более неподходящего времени для отлучки трудно было выбрать. Но его сестра вдова, других родственников-мужчин нет, и без него просто нельзя было обойтись… – Он пожал плечами и открыл дверь. – Хозяин сказал, что вернется при первой же возможности.
