Когда мы уже подлетали к горе, снизу поднялось сразу пять или шесть птиц. Они приняли наш катер за неведомого летающего врага. Птицы отважно кидались на нас, и Полоскову пришлось вспомнить фигуры высшего пилотажа, чтобы не столкнуться с озлобленными кроками.
— Вон гнезда, смотри! — сказал Полосков.
Я прижался к иллюминатору.
На крутом склоне горы виднелись темные круги гнезд. Гнезда были сложены из камней и сучьев и прилеплены к площадкам над пропастью.
Когда мы снизились, то смогли разглядеть, что в некоторых гнездах сидят птицы, широко раскинув крылья, видно прикрывая от врагов птенцов или яйца.
— Смотри, — сказал я.
В одном из гнезд что-то желтело. Катер, как живой, ринулся к этому гнезду. Так быстро, что птицы отстали.
— Нет, это не Алиса, — сказал Полосков, — это птенцы.
И в самом деле, в гнезде сидели три покрытых пухом птенца. Увидев нас, они широко разинули крючковатые клювы. Одна из птиц спикировала мимо нас, опустилась на гнездо и прикрыла его крыльями.
— Бери выше, — сказал я Полоскову.
Тут мы увидели еще одну птицу. Она подлетела к горе, неся в клюве большую рыбу.
— За ней! — сказал я.
Птица нас не заметила. Она спустилась к самому дальнему гнезду.
И в том гнезде между двумя птенцами сидела Алиса. Она издали тоже показалась мне птенцом — виной тому был ее желтый пуховый комбинезон.
Птенцы при виде матери раскрыли клювы, но птица поднесла рыбину к Алисе и попыталась втолкнуть добычу Алисе в рот. Алиса отбивалась, но птица была настойчива.
Полосков расхохотался.
— Что с тобой? — спросил я, не отрывая глаз от странного зрелища.
— Ничего Алиске не грозит, — смеялся Полосков. — Ее приняли за птенца и прописали ей усиленное питание.
Полосков был прав. Алису спас пуховый комбинезон.
Мы зависли над гнездом, Полосков спустил трап, и Алиса поднялась в катер, пока я отпугивал птиц сонными гранатами и хлопушками.
— Может, захватим птенцов? — спросил Полосков, все еще улыбаясь.
— В следующий раз, — ответил я. — Как ты себя чувствуешь, Алиса?
— Неплохо, — сказала Алиса.
Она была измазана рыбьей чешуей, а в остальном совершенно цела и здорова.
— Я только сначала испугалась, — сказала она. — А потом, когда меня принесли в гнездо, мне было даже уютно. Мы с птенцами грелись друг о дружку. Только вот большая птица обязательно хотела, чтобы я ела. Ну прямо как бабушка: «Скушай ложечку манной кашки».
Полосков веселился, спрашивал Алису, не научилась ли она летать или, может, хочет вернуться к новым родителям.
— А зачем ты вообще-то ушла из корабля? — спросил я строго, после того, как немного успокоился.
— Я пошла искать Второго капитана.
— Как так?
— Я слышала, что у Полоскова разведчик плохо работает. И вообще две недели ждать невозможно. И тогда я подумала, что говорун, может быть, помнит дорогу к тому месту, где он слышал голос Второго капитана. Я попросила его показать мне дорогу, и он полетел.
— А почему же ты не попросила разрешения?
— Ты бы разрешил?
— Нет, конечно. И никакого Второго капитана здесь нет. Забудь о нем.
— Нет? — спросила Алиса. — Он здесь. Только жаль, что говорун улетел. А то бы мы его в два счета нашли.
— Что ты еще придумала?
— А вот что я нашла в гнезде, — ответила Алиса, доставая из кармана осколок фарфорового блюдца с надписью золотом: «…няя чайка». — «Синяя чайка», правда? — спросила она. — Или ты не веришь?
— Ну-ка, покажи, — взмолился Полосков. — Ну и везет же тебе.
— Не скажи, — возразила Алиса. — Ради этого осколка мне пришлось полетать в когтях птицы Крок. Ты летал когда-нибудь таким образом?
— Нет, — улыбнулся Полосков.
— А осколок она мне сама дала. Видно, он у них в гнезде игрушка для птенцов. Вот она мне его и дала поиграть.
Я задумался. Алиса была права. Похоже, что «Синяя чайка» и на самом деле на этой планете. Но как ее найти?
— Что произошло с разведчиком? — спросил я Полоскова. — Ты еще не проверял?
— Странно, но кто-то разбил в нем индикатор металлоискателя.
— Разбил?
— Сам разбиться не мог — индикаторный механизм находится в самом центре разведчика.
— Что же делать? — размышлял я вслух.
Мы опустились перед «Пегасом» и вышли на поляну, поглядывая на небо — не летит ли птица Крок.
