Потом она вошла в одну из комнат герцогини, где у окна стоял герцог. Когда принцесса увидела его прекрасное, всегда спокойное, а теперь искаженное волнением и залитое слезами лицо, она не выдержала.
Путаясь в словах, почти крича, начала она обвинять себя и созналась во всем, упав на колени и схватив его руку.
Герцог не перебивал ее и только, когда она в изнеможении замолкла, спросил:
– Письмо, Елена? Как попало к вам единственное письмо, которое я написал Клодине и которое, очевидно, совершенно ошибочно было поднято герцогиней?!
– Ваше величество просили в нем Клодину «несмотря на это» остаться другом герцогини.
– Несмотря на то, что я оскорбил фрейлейн фон Герольд.
– Кузен, кузен! Накажите меня! – воскликнула принцесса в отчаянии. – Скажите мне, что сделать, чтобы исправить!..
Герцог пожал плечами.
– Как вы достали письмо?
– Фрау фон Берг, – проговорила принцесса и лишилась чувств.
Операция прошла благополучно, лицо герцогини порозовело, пульс стал биться сильнее.
Здоровая молодая кровь Клодины, казалось, влила в нее жизненную энергию.
Герцогиня лежала в сладком сне, в комнату сквозь открытое окно веяли ароматы летней ночи; царила полнейшая тишина, слышалось только ровное дыхание больной.
Сестра неподвижно сидела около кровати.
Клодина стояла в своей комнате с перевязанной рукой, чувствуя себя совершенно разбитой не только из-за потери крови, но и из-за всех страшных потрясений этого дня… Она едва держалась на ногах, но однако с решительностью, граничившей с упрямством, отказалась лечь. Ей надо еще поговорить с бароном Герольдом, сказала она, а потом сейчас же уехать домой.
Старая герцогиня, полная чувства благодарности, пошла за ней от постели больной и теперь с материнской заботливостью просила отложить этот разговор, потому что ей следовало беречься. Но Клодина настаивала.
– Я ничего не делаю наполовину, – сказала она с необыкновенным спокойствием и серьезностью.
Профессор, позванный на помощь, был очень недоволен.
– Хорошо, – сказал он, – пусть состоится этот разговор, но поездка запрещается, а теперь выпейте вина.
И он, не допуская возражений, поднес к ее губам стакан вина. Клодина против воли сделала глоток. Услышав шаги в коридоре, она снова обратилась к герцогине:
– Разрешите мне, ваше высочество, поговорить с моим кузеном наедине.
Огорченная старая герцогиня вышла, качая головой… Профессор и фрейлина Катценштейн вышли вслед за нею. В дверях появился барон Герольд.
– Желаю вам всяческой удачи, милый барон, – прошептала ему герцогиня.
Он низко поклонился ей.
– Не волнуйте ее, барон, – предупредил его профессор, – соглашайтесь с нею во всем, как бы трудно вам это ни было.
Лотарь вошел… Перед этим он долго ходил по парку и ничего не знал о том, что произошло в замке, когда его искал лакей. Его испуганный взор упал на перевязку, на бледное лицо и распущенные волосы Клодины, на белый халат…
«Что здесь произошло?» – спрашивали его глаза, но губы не шевельнулись: он только безмолвно указал рукой на перевязку.
– Пустяки, – поспешно ответила она, указывая на стул. – Ничего более, как маленький надрез, сделанный доктором для того, чтобы перелить кровь герцогине… Давайте говорить о деле.
– И вы говорите так равнодушно? – воскликнул он вне себя. – А знаете ли вы, что это могло кончиться вашей смертью?
– Вы забываете, что переливание сделано знаменитостью, а если бы даже…
– У вас, вероятно, нет никого на свете, кому бы ваша смерть принесла горе, кого вам следовало прежде спросить: «Имею ли я право располагать своим здоровьем, а может быть и жизнью?»
– Нет, – возразила она, – у меня есть Иоахим, но для этого не было времени.
– Иоахим? – повторил он с горечью… – А я, просивший вашей руки для себя и своего ребенка на всю жизнь, не стоил вашей памяти?
Он сказал это тихо и печально.
У Клодины внезапно закружилась голова, и ей пришлось сесть на ближайший стул.
– Я хотела говорить с вами об этом, – начала она, не глядя на него, – я обещала герцогине-матери, что разговор будет кратким… Вы так несказанно великодушны, кузен, что я не знаю, как и благодарить вас, единственное, что я могу сделать – это отказаться от вашего предложения, а…
