Он включил свет и подбежал ко мне:
– Кристин! Что случилось? – С этими словами он присел на корточки.
Я словно в ужасе отползла назад, прочь от него, и вжалась в стену под окном, потом спросила:
– Кто вы? – и неожиданно для себя истерически разрыдалась.
Меня трясло. Я стала цепляться за стену, за штору, словно пытаясь таким образом подняться на ноги. Бен остался стоять на месте, недалеко от двери. Потом протянул руку, словно я была опасное дикое животное.
– Это я, – сказал он. – Твой муж.
– Кто?! – крикнула я. – Что происходит?
– У тебя амнезия, милая. Мы женаты много лет.
Чуть позже, отпивая приготовленный им какао, кружка с которым и сейчас стоит передо мной, я, изображая внимание, слушала свою историю с самого начала.
Это случилось глубокой ночью с пятницы на субботу. Сегодня воскресенье. Примерно полдень. Не знаю, что было вчера, записей нет. Целый день коту под хвост. Двадцать четыре часа, проведенные в полной власти того, что рассказал мне Бен. В неведении о том, что я написала роман. Что у меня был сын. В убеждении, что я лишилась своего прошлого в результате аварии.
Возможно, в отличие от сегодня, доктор Нэш не позвонил мне, – стало быть, я не нашла свой дневник. А может, нашла, но решила не читать его. У меня по спине пробежал холодок. А что, если доктор Нэш вдруг перестанет мне звонить?! Я ведь никогда не найду его, не смогу прочесть, просто не узнаю о его существовании. А значит, не узнаю о своем прошлом.
Это просто немыслимо. Теперь я это знаю. Мой муж рассказывает мне одну версию того, как я лишилась памяти, а ощущения подсказывают другую. Интересно, спрашивала ли я когда-нибудь об этом доктора Нэша. И если да, могу ли я верить его словам? Безусловная правда есть только здесь. В моем дневнике.
Записанная мной. Я должна помнить об этом. Записанная мной.
Я вспоминаю сегодняшнее утро. Помню, как между шторами сверкнул солнечный луч и я резко проснулась. Открыв глаза, я увидела, что нахожусь в незнакомой комнате, и растерялась. И все же, хотя я не могла вспомнить конкретные события, у меня было ощущение, что я могу вспомнить много разных случаев, не за год и не за два. И я знала, хотя и смутно, что среди них – рождение ребенка. В ту долю секунды, которая отделяла меня от полного пробуждения, я вспомнила, что я – мать. Что я воспитала сына. Что мне пришлось заботиться и оберегать от мира не только себя.
Поняв, что в постели я не одна, ощутив чью-то руку на талии, я повернулась на другой бок, чувствуя не страх, но защищенность. Радость. Я окончательно проснулась, и разрозненные чувства и образы начали постепенно превращаться в воспоминания. Я представила сначала своего сыночка, как я зову его – Адам! – и он бежит ко мне. Затем я вспомнила своего мужа. Его имя. Ощутила огромную любовь. И улыбнулась.
Но ощущение счастья длилось недолго. Я посмотрела на мужчину, который лежал рядом со мной, и поняла, что его лицо мне незнакомо. Осознала, что не узнаю и комнату, в которой проснулась, не помню, как попала сюда. И наконец поняла, что ничего не могу вспомнить четко. Эти короткие вспышки сознания не были цельными воспоминаниями, лишь выжимкой.
Конечно, Бен мне все объяснил. По крайней мере, частично. А дневник прояснил все остальное. Доктор Нэш позвонил утром и рассказал, где он лежит. Времени прочитать все не было. Я крикнула Бену, что у меня болит голова, и теперь внимательно прислушивалась к его движениям внизу, тревожась, что он неожиданно поднимется с таблеткой аспирина и стаканом воды. Поэтому я быстро пролистала весь дневник, но все-таки прочитала довольно много. Из дневника я узнала, кто я, что со мной произошло и что я утратила. Но также что не все потеряно. Память возвращается ко мне, хотя и очень медленно. Так сказал доктор Нэш в тот день, когда я дала ему почитать дневник. «Вы многое вспоминаете, Кристин, – сказал он. – Вы обязательно должны продолжать». А еще я узнала из дневника, что история про аварию и сбежавшего водителя – ложь, что где-то глубоко в памяти прячется правда о том, что случилось в тот роковой вечер. Что потеря памяти никак не связана с машиной на скользкой дороге; что она связана с шампанским, цветами и стуком в дверь номера.
