Самое смешное во всей ситуации было то, что Макензи была уверена, что убийца не он. Он был прав: нелепо было думать, что кто-то его размеров, возраста, веса и с его состоянием здоровья мог быстро покинуть место преступления, не оставив никаких следов.
«Мистер Питерс, вы работаете?» — спросила Макензи.
«Нет».
«Как я понимаю, вы живёте на пособие?»
«Да, и на деньги, которые я получил от продажи недвижимости несколько лет назад после выхода из тюрьмы. Хотя вас это не касается. Ещё я подрабатываю ремонтом двигателей, косилок и тому подобного».
«Простите моё любопытство… но как часто наступают периоды слепоты?»
Он пожал плечами и вдруг осунулся, словно устал. Больше не казалось, что его оскорбляют обвинения ФБР в преступлении, которое он, вероятнее всего, не совершал, но он всё же выглядел немного взволнованным.
«Может, раза три в неделю. На какое-то время мне стало лучше, но… я стар, вымотан и толст.
«Ты ещё можешь поправиться», — сказал Кларк, словно считал нужным поддержать знакомого.
Ленни снова гортанно хихикнул и кивнул: «Да, могу. Правда, все врачи, с которыми я говорил по этому поводу, дают понять, что на это уйдёт очень много сил. К тому же, возможно, уже слишком поздно что-то предпринимать».
«Он сдался, — подумала Макензи. — Именно поэтому он живёт в этом убогом трейлере среди куч мусора. Именно поэтому он пьёт. Он отказывается бороться за жизнь, а подобная апатия не характерна для убийц».
Макензи кивнула и посмотрела Питерсу в глаза, стараясь изо всех сил звучать так, будто разговор с ним был очень важен и сильно помог: «Спасибо, мистер Питерс, на этом у нас всё».
«Больше не считаете меня убийцей?» — ответил он с лёгкой улыбкой.
«Не считаю».
«Надеюсь, вы поймаете ублюдка, — сказал он. — Тот, кто убил такую милую женщину, как Эллис Риджвей, должен висеть на рее».
«Вы её знали?» — спросил Эллингтон.
«Нет, но мой брат дружит с другой жительницей «Уэйкмана», а она дружила с Эллис. По-моему, её зовут Нина Брейди».
«Есть там такая, — сказал Кларк, спускаясь с крыльца и явно радуясь тому, что с этим визитом покончено. — Она одного возраста со всеми, но все относятся к ней, как к матери».
Макензи кивнула, понимая, куда они отправятся дальше — назад в «Уэйкман». Потом она быстро кивнула Ленни и спустилась с крыльца: «Ещё раз спасибо, мистер Питерс».
Два федеральных агента и шериф отошли от дома и пошли назад к машине. Опускаясь на пассажирское сиденье, Макензи смотрела, как Ленни возвращается в дом. Даже от того, как он входил в дверь, веяло унынием. По осанке было видно, что он побеждён. Макензи задумалась о том, какие лекарства он принимает, и принимает ли он их вообще.
Кларк вёл машину по грязной дороге, возвращаясь на шоссе, когда зазвонил его телефон. Он сухо ответил — видимо, он не любил подобные разговоры, — и Макензи начала вслушиваться в короткий, но, очевидно, эмоциональный диалог.
После двух быстрых ответов, Кларк повесил трубку и закинул телефон на панель. «Чёрт», — сказал он.
«Что-нибудь случилось?» — спросила Макензи.
Он широко улыбнулся и отрицательно махнул головой. «Вы приехали вовремя, — сказал он. — В участке кое-что происходит».
Когда Кларк сказал, что «в участке кое-что происходит», Макензи сразу представила безумный цирк, свидетельницей которого она иногда бывает в Вашингтоне, когда возникают сложности в работе, или детали расследования просачиваются в прессу. Поэтому когда они приехали в полицейский участок Стейтона, и она увидела перед входом только несколько машин и один фургон службы новостей, она выдохнула с облегчением.
Но радость длилась недолго.
Они вышли из машины и направились к главному входу. Их сопровождал один единственный репортёр и оператор, который выглядел не старше выпускника колледжа. Макензи старалась не обращать внимания на невысокую женщину-репортёра, глядя поверх её головы на двери участка. По ту сторону дверей собрались несколько человек, и они смотрели на улицу. Среди них был мужчина, с которым она имела несчастье познакомиться несколько дней назад, — Лэнгстон Риджвей.
«Полагаю, вся шумиха из-за него»
