Стоял пасмурный летний день 1991 года. Июнь не особо радовал горожан хорошей погодой: постоянно темное, в тучах небо, то моросящий дождь, то ливень. Казалось, что сырость проникала внутрь и навевала тоску. Шмыгание носом и покашливание в общественном транспорте становилось нормой для усталых людей, возвращавшихся домой после работы.
Любовь Леонидовна, брезгливо поморщившись, протиснулась между полнеющей женщиной и неряшливым мужиком в грязной, промасленной куртке к выходу из автобуса.
– Это просто немыслимо, тереться среди людей в такой одежде, – пробубнила она себе под нос.
– Не нравится – ходи пешком, – полез на рожон мужчина, обдав Казакову перегаром.
– Нахал! – возмутилась она. – Нализался, так хоть бы помалкивал.
– Тебя забыли спросить! – Для пьяницы подобная перебранка была обычным явлением.
Женщина хотела еще что-то ответить, но автобус остановился и она вышла. И без того невеселое настроение испортилось окончательно. Казакова раскрыла зонтик, втянула голову в плечи и, обходя большие лужи, пошла по узкому тротуару к своему дому. По дороге промчалась иномарка, обрызгав женщину грязной водой из лужи.
– Сволочь! – выругалась вслух Казакова. – Совсем людей не замечают. – Но в этот раз она ошиблась.
Водитель светло-серебристого «Форда» поздно заметил лужу и запоздал с торможением. Испытывая неловкость, он хотел было скрыться, чтобы не выслушивать упреки женщины. Он вдавил педаль газа и бегло взглянул в зеркало заднего вида. Лицо женщины ему показалось знакомым, а еще через секунду он машинально сбросил газ и ударил по тормозам – он узнал ее. На лбу мгновенно выступила испарина.
Сколько раз мужчина мысленно готовился к этой встрече, думал о том, что он ей скажет и все равно встреча оказалась неожиданной. Нет! За многие годы он так и не смог выкинуть эту роковую для него женщину из памяти.
Любу удивило то, что метров через тридцать «Форд» резко затормозил и начал плавно сдавать назад.
– Совестливый попался. Ну я ему сейчас устрою! – мелькнула злорадная мысль.
Машина остановилась напротив Казаковой, правая передняя дверь бесшумно открылась.
– Что? Иномарок нахапали, так теперь пешеходов можно за людей не считать? – выразила она свое негодование, наклонившись и заглянув в салон.
– Извините, Любовь Леонидовна, я нечаянно, – оправдался мужчина. – А Вы ничуть не изменились: молодая, красивая и все такая же строптивая.
Люба буквально остолбенела. Она видела перед собой знакомое лицо уже пожилого человека. Но глаза!? Глаза оставались прежними – влюбленными!
– Абрам Семенович? – только и смогла она вымолвить.
– Узнала. – В его голосе звучали одновременно и радость, и боль. Чувствовалось, что воспоминания все еще не дают ему покоя. – Садитесь, я подвезу.
– Мой дом в ста метрах отсюда. – Люба даже не знала, как себя вести с Элькиным. Она давно выбросила его из головы и все забыла. Эта встреча застала ее врасплох.
– Уважь мои седины, сядь, – попросил профессор и перешел на «ты».
Люба нерешительно втиснулась на переднее сиденье. Но не успели они тронуться, она сказала:
– Вот здесь, пожалуйста, остановите, – и коротко поблагодарив, намеревалась покинуть салон.
– Не спеши, – удержал ее мужчина за локоть. – И если можно, не «выкай» мне.
– По-моему, я не давала повода для сближения, – и женщина высвободила руку.
– Я только хочу, чтобы ты меня выслушала.
– Гарику не понравится это, – предупредила Люба.
– Кто знает? – неопределенно ответил собеседник.
– Что ты имеешь в виду? – Она перешла наконец-то на «ты».
– Я хочу, чтобы ты только выслушала меня, – повторил Абрам Семенович.
– Мы уже все выяснили в свое время и я не горю желанием вернуться к прошлому, – жестко сказала Казакова.
– Ты верно подметила – моя любовь к тебе не угасла. Но я не буду бередить старые раны. Обещаю. Лишь хочу загладить свою вину.
– Каким образом? – легкая ирония скользила в ее словах.
– У меня есть для тебя выгодное предложение, но, похоже, ты не настроена его спокойно выслушать. Может быть перенесем встречу?
– Очередная уловка? – Она не знала: верить ему или нет.
– А что собственно ты теряешь? – резонно заметил Абрам Семенович. – Понравится моя идея – будем сотрудничать, нет – разбежимся. Она конечно авантюрная, но очень выгодная, – подчеркнул он еще раз.
