Он решил посекретничать с дочерью и узнать у той о настроении матери. Но заправленная постель в комнате Ксюши удивила его.
– Неужели с ментом спуталась? – мелькнула тревожная мысль. По вполне понятным причинам он не особо жаловал сотрудников милиции и не хотел, чтобы его дочь связала свою судьбу с одним из них.
В конце концов он надумал принять ванну и временно отключиться от свалившихся на его голову проблем. Горячие струи приятно ударяли по всему телу, расслабляя его, и он мог долго лежал, ни о чем не думая, полностью отрешившись от внешнего мира.
Светлана то и дело вздрагивала. Первая серьезная размолвка с любимым человеком не давала покоя даже во сне. Ей виделся образ женщины, уводящей от нее мужа. Она цеплялась за Алексея, изо всех сил тянула его к себе, но сил не хватало. В конце концов она выпустила его из ослабевших рук и он исчез из поля зрения, а в ушах звенел победоносный смех разлучницы.
– Верни мне его! – закричала она и проснулась в холодном поту. Света провела беглым взглядом по комнате и, вернувшись к действительности, намеревалась встать, но уколола правую руку. Только теперь она заметила у себя на коленях великолепный букет красных роз и исписанный листок. Она с наслаждением вдохнула аромат цветов и углубилась в чтение послания:
Ты обиделась, любовь моя,
И мне печаль доставила.
Ты обиделась, любовь моя,
И мне душу ранила.
Но поверь – исчезнет боль,
Уйдет в небытие.
Смоется с открытой раны соль,
И наступит новое, счастливое сие.
Души моей царица,
Хозяюшка и мастерица!
Как жизнь, дыханье ты мне нужна!
Неповторимая, любимая – моя жена!
Лишь о прощении твоем мечтаю…
К Богу о помощи взываю!
Так пусть же сбудутся все светлые мои мечты
И меня простишь ты!
Алексей не был поэтом, но умел эмоционально выразить в своих стихах чувства и переживания и мог задеть за живое. Рука Светланы медленно опустилась, обмякла и выронила исписанный до боли знакомым почерком листок. Сейчас ей было над чем задуматься.
Но когда раскрасневшийся после ванны муж появился в комнате, на передвижном столике на колесиках его дожидался горячий завтрак, приготовленный одной из любимых женщин. Высокий и красивый, полный жизненных сил и энергии, с чуть виноватым выражением лица, обладающий присущим только ему шармом, умел он вымолить прощение у близкого человека.
После побега старшего сына из колонии строгого режима жизнь Ирины Анатольевны протекала относительно спокойно. Материальную помощь от Алексея семья получала существенную и нужды не знала. Незаметно подрастали младшие дети. Правда, иногда допекали родные братья Ирины, спившиеся вконец. Но нужно отдать должное, что сильно не наглели, надолго запомнился урок, который им преподали друзья Атамана.
И все-таки однажды перебрав сверх нормы, они заявились к сестре и потребовали денег на выпивку.
– На сегодня вам уже достаточно, – возразила Ирина. – Идите домой, жены наверное заждались.
– Плевать нам на них, – распоясался, окончательно потеряв контроль над собой, Михаил. Костя, как обычно, стоял в сторонке и виновато опустив голову, исподлобья наблюдал за развитием событий.
– Так ты дашь на бутылку или нет? – настаивал старший брат.
– Сказала же уже. Нет!
– Ну так я сам возьму, – и он, не разуваясь, направился в комнату.
Сергей, которому к этому времени было уже пятнадцать лет, трусовато убежал в спальню. Он являлся диаметральной противоположностью брату, как по характеру, так и внешне. Маленький и щупленький, сильно смахивающий на своего отца Леонида Николаевича, вредный и завистливый.
– Где у тебя лежат деньги? – Михаил открыл одну из дверок в мебельной стенке и принялся там копошиться.
– Уйди отсюда, ирод! – Ирина оттолкнула брата. Михаил нетвердо держался на ногах. Он попятился назад, отчаянно и бесполезно размахивая руками, и упал на спину, сильно ударившись затылком о ножку стола. Разъяренный Михаил взвыл от боли, вскочил и набросился на сестру, избивая ее.
– Немедленно прекрати, дядя Миша! – раздался еще писклявый, но требовательный голос двенадцатилетней девочки.
Ты еще, пигалица, будешь мне указывать?! – Мужчина развернулся и занес руку, растопырив пальцы, над головой Любы.
