Дворецкий внимательно поглядел на обложку, потом сказал:
— Прошу прощения. Вэнь Чжан не может прочесть…
— Мисс Ли, тогда я прошу вас сказать нам название этой книги…
Девушка взяла ее, повертела в руках и, вернув сэру Айвори, сказала:
— Я тоже не могу сказать, что тут написано.
— Понятно, — торжествующе произнес сэр Айвори. — Хотя мисс Ли и Вэнь Чжан прекрасно читают по-китайски, они тем не менее не могут разобрать, что написано здесь на обложке. И это неудивительно: иероглифы-то японские!
И снова это вызвало изумление у присутствующих.
— Постановщик этого спектакля не обратил внимания на несходство китайских и японских иероглифов. Он решил, что книга китайская, поскольку на ней изображены восемь упомянутых предметов. Но вот досада! Это трактат некоего Исамуси о значении числа восемь в китайской традиции…
— Но что это меняет? — спросил Мэтью Эттенборо.
— Это доказывает, что тот, кого я называю постановщиком, не китаец. Иначе он не допустил бы такой промашки. С другой стороны, это подтверждает еще один немаловажный факт: книгу взяли из исторической библиотеки замка. Взгляните на штамп на форзаце. Это — штемпель Британской библиотеки.
— Действительно, — подтвердил старший инспектор. — Кто же из здесь присутствующих имел доступ в библиотеку?
Госпожа Уоллес нарушила молчание:
— Разумеется, я, поскольку у меня есть на это разрешение и ключ, кроме того, только я знаю код безопасности. А еще мисс Бартон, сотрудница Британской библиотеки.
— И время от времени вы, мадам, берете книги из исторической коллекции и приносите их в эту часть замка, чтобы почитать? — спросил сэр Айвори.
— Иногда такое случается.
— С этой книгой было то же самое?
— О, — сказала она, — ума не приложу, зачем мне могла понадобиться книга на японском…
Сэр Малькольм подошел к креслу, в котором сидела Джейн Уоллес.
— Мадам, прошу вас, хорошенько подумайте, прежде чем ответить вот на какой вопрос. Почему, когда вскрыли завещание лорда Роберта, вы были решительно не согласны с одним из его волеизъявлений?
— С каким именно, сэр Малькольм?
— С тем, согласно которому Вэнь Чжану причитались ферма и круглая сумма для обустройства на новом месте…
— Ах, вы уже знаете… Ну хорошо, скажу честно. Чжан мне никогда не нравился. Когда мой муж ввел его в наш дом, он совершил большую ошибку. И доказательства тому налицо: Чжан убил Брайана и пытался меня задушить.
Сэр Айвори обратился к Мелвиллу:
— Это госпожа Уоллес велела вам подбросить книгу в комнату Вэнь Чжана, так?
Толстяк уже было собрался что-то сказать, но Джейн Уоллес его остановила:
— Джеймс! Ни слова больше без адвоката! Разве непонятно, этот человек пытается выгородить Чжана!
— Вы хотите взять на себя роль соучастника, господин Мелвилл? — спросил сэр Малькольм.
— Нет, я же только отнес книгу в комнату Вэнь Чжана, и все, так с какой стати мне быть соучастником!
Джейн Уоллес в ярости вскочила:
— Замолчите, Джеймс! Я запрещаю вам открывать рот!
Мелвилл посмотрел на нее в полном недоумении.
— Но, Джейн, я не понимаю… Мне нечего скрывать!
И тут все увидели, как мать Брайана двинулась на Мелвилла, сверкая глазами от едва сдерживаемой злобы. Она вдруг воскликнула:
— А, теперь понятно! Это вы убили моего мальчика! Чудовище! Вы убили его!
Она схватила его за лацканы пиджака — толстяк пошатнулся, упал на стул и завопил:
— Держите ее! Умоляю! Держите!
Оба сержанта разом подались вперед и схватили ее в охапку. Госпожа Уоллес забилась точно фурия.
Наконец ее утихомирили и заставили сесть на место.
— Это он убил Брайана! Арестуйте его! — закричала она.
«Какая ужасная трагедия! — подумал Дуглас Форбс. — Вывести из себя такую достойную и замечательную женщину! Вот уж действительно: этот Мелвилл — настоящее чудовище…»
— Мадам, — сказал сэр Айвори, — комедия окончена. Соблаговолите успокоиться. Вашего сына убил не Джеймс Мелвилл. А Вэнь Чжан.
— Вэнь Чжан?! — воскликнул старший инспектор. — Но вы же утверждали…
— Прошу меня выслушать. Брайана Уоллеса убил Вэнь Чжан. Но не тот Чжан, на которого вы подумали. Увы, за этим преступлением скрывается другое. Сейчас все объясню.
