— И матери это не нравилось?
— Конечно, только он никогда бы не решился…
Сэр Малькольм взял книжицу Льюиса Кэрролла, которую читал Эттенборо, полистал и совершенно безразличным тоном спросил:
— Чего только не узнаешь в сказках, с ума сойти. Правда?
— Да уж.
— Например, что добрая фея на самом деле злая колдунья, а под личиной жабы скрывается прекрасный принц. Настоящее пособие для сыщика. На самом деле все не так, как думаешь. А как по-вашему, господин Эттенборо?
— Не понимаю, куда вы клоните…
— Да никуда! Размышляю вслух, только и всего. Но давайте вернемся к юбилейной речи Брайана. Так о чем он еще говорил, кроме помолвки и переезда?
— Больше ни о чем.
— Совсем-совсем? Вы точно помните?
— Ну да.
Мэтью выглядел озабоченным, хотя очень старался сохранять спокойствие.
— Как же так, господин Эттенборо, а свидетели утверждают, Брайан говорил о лицемерии, поруганной дружбе. Теперь вспомнили?
— Да-да, ну, конечно. Совсем забыл. Думаю, он имел в виду Джеймса Мелвилла. Брайан его недолюбливал и не понимал, почему мать так ему доверяет.
— А может, он имел в виду вас?
Вопрос хлестнул Мэтью по лицу со всего маху, точно пощечина.
— Меня? Сэр, я не позволю!
Но сэр Айвори даже не дал ему опомниться:
— Вы игрок, господин Эттенборо?
— Игрок? Ну да, иногда играю.
— И проигрываете?
Краска на лице выдала Мэтью. Он пробормотал:
— Как все, думаю…
— А ведь триста тысяч фунтов сумма не маленькая, правда?
Если бы прямо перед Мэтью шарахнула молния, он испугался бы куда меньше. Он потерял дар речи и застыл на диване как пришпиленный. Между тем старший инспектор пометил у себя в блокноте: «Игрок» — и вывел в конце большой восклицательный знак.
— Итак, господин Эттенборо?
— Ничего не понимаю.
— Вы были и, разумеется, по-прежнему остались должны вашему другу Брайану триста тысяч фунтов. Я располагаю соответствующим доказательством.
Мэтью точно громом поразило, впрочем, он быстро взял себя в руки:
— Я никогда не брал взаймы ни у Брайана, ни у кого бы то ни было еще. Это же огромная сумма.
— Инспектор, будьте любезны зачитать господину Эттенборо копию письма, найденного в кабинете Брайана Уоллеса.
Форбс извлек из папки листок бумаги и начал было читать, но не успел закончить и первой фразы, как Мэтью воскликнул:
— Не может быть! Это подлог! Брайан никогда не предъявлял мне письменных претензий и не требовал возместить долги, к тому же, честное слово, я ему ровным счетом ничего не должен!
Форбс прервал чтение.
— В самом деле, — сказал сэр Айвори, — мы располагаем только копией письма, без подписи, и установить его подлинность не можем. И все же занятно, правда?
— Господа, прошу вас, поверьте мне на слово. Свяжитесь с моим банком, и они все подтвердят. Я действительно играю и, бывает, проигрываю довольно крупные суммы, но чтобы брать деньги в долг — никогда. Я и сам, знаете, неплохо зарабатываю.
Форбс пометил у себя: «Человек порядочный» — и спросил:
— Тогда кому могло прийти в голову подложить фальшивку к другим бумагам в кабинете? И зачем? Может, кому-то хотелось, чтобы в убийстве обвинили вас?
— Э! — воскликнул Мэтью. — Это уж слишком!
Тут снова заговорил сэр Айвори:
— Господин Эттенборо, прошу вас, хорошенько подумайте, прежде чем отвечать. Сегодня утром, когда вы поднялись на третий этаж и обнаружили тело, как это было? Вспомните, пожалуйста, хорошенько.
— Мы сидели на веранде. Уже заканчивали завтракать, а Брайан все не спускался. Госпожа Джейн Уоллес потеряла терпение и попросила меня сходить за ним. И я пошел.
— Госпожа Уоллес действительно потеряла терпение или, может, просто забеспокоилась?
— Она была недовольна вчерашней резкой выходкой сына и хотела, чтобы он пришел извиниться. По крайней мере я так понял.
— И тогда вы вошли в кабинет Брайана, ведь другим путем к нему в спальню не попасть.
— Правильно.
— И что дальше?
— И тут я увидел Брайана. Сперва я даже не понял, что он мертв. Мне показалось, он спит. А после я заметил кровь.
— Ну да, вы уже говорили. И все же, господин Эттенборо, вы точно ничего не забыли?..
— Вроде нет… Ах да, те штуки на кровати…
— Нет, еще кое-что… Послушайте. Вот вы по просьбе госпожи Уоллес поднимаетесь по лестнице. Идете по коридору. Открываете дверь в кабинет. Она же была не заперта, так?
