3
…И найди то, не знаю что
Не помню, чтобы были такие дни, когда я не выходила бы на взморье. Мама, бывало, говорила, что, когда я родилась, окно было открыто и первым, что я увидела, когда меня подняли с кроватки, оказалось море. Наш дом на Кокмойл-сквер своей черной лестницей выходил на взморье, рядом с Пушечным утесом, так что как только я научилась ходить, то стала играть на прибрежных скалах вместе с моим братом Джо, который был старше меня всего на несколько лет, но присматривал за мной, чтобы я случайно не утонула. Там бывало много других посетителей, которые, в зависимости от времени года, прогуливались к Коббу, смотрели на корабли или выезжали в море на передвижных купальнях, напоминавших мне ватерклозеты на колесах. Некоторые отправлялись купаться даже в ноябре. Мы с Джо смеялись над этими горе-купальщиками, потому что они выходили мокрыми, замерзшими и жалкими, как окунутые в воду коты, но притворялись, что им это нравится.
У меня на протяжении многих лет происходила своеобразная борьба с морем. Даже мне, для которой час начала прилива или отлива так же естественны, как биение собственного сердца, случалось увлечься поисками антиков и оказаться отрезанной подбирающимся морем, и тогда приходилось добираться до берега вброд или лезть по утесам, чтобы попасть домой. Однако я никогда не купалась намеренно, в отличие от лондонских дам, приезжающих в Лайм, чтобы поправить здоровье. Я всегда предпочитала твердую почву, а не воду. Я благодарна морю за то, что оно дает мне для пропитания рыбу, а также вымывает окаменелости из утесов или в шторм выбрасывает их на берег с морского дна. Без волн, плещущих в высокие утесы, останки допотопных тварей навсегда остались бы укрытыми толщей песка или известняка, я не смогла бы их найти и у нас не было бы денег на еду и жилье.
Сколько себя помню, я всегда искала антики. Папа брал меня с собой и показывал, где искать, говорил, как они называются, — позвонки, когти дьявола, змеи святой Хильды, безоары, чертовы пальцы, морские лилии. Довольно скоро я научилась охотиться за ними сама. Даже когда отправляешься на охоту с кем-то другим, то не все время идешь с ним рядом. Невозможно смотреть на мир чужими глазами, надо пользоваться собственными, смотреть по-своему. Двое могут смотреть на одни и те же камни и видеть совершенно разное. Одному покажется, что перед ним просто кусок сланца, а другому — морской еж. Когда я ребенком ходила с папой, он находил позвонки в тех местах, которые я уже обследовала. «Смотри, — говорил он тогда и поднимал какую-нибудь окаменелость, лежавшую прямо у моих ног. Потом смеялся и восклицал: — Надо смотреть внимательнее, девочка!» Меня это не беспокоило, потому что он был моим отцом и, само собой, должен был находить больше окаменелостей, чем я, и учить меня, что делать. Превосходить его в умении я не собиралась.
Для меня искать антики — все равно что отправляться на поиски неизведанного, непонятного, ведь никогда не знаешь заранее, что именно найдешь: дело не в том, насколько внимательно ты смотришь, а в том, что смотреть надо не так, как все, по-особому. Обычно я хожу туда-сюда вдоль берега, как по лужайке, заросшей клевером, позволяя глазам бездумно скользить над камнями, и тогда выскакивают прямые линии белемнита, или полосатые метки и изгиб аммонита, или прожилка кости на гладком песчанике. Узор находки четко обозначен и улавливается зрением почти автоматически, меж тем как все остальное остается в беспорядке.
Все охотятся по-разному. Мисс Элизабет изучает поверхность утеса, уступы и камни так усердно, что боишься, как бы у нее не заболела голова. Она тоже кое-что находит, но для этого ей требуется гораздо больше усилий, чем мне. У нее нет такого зрения, как у меня.
У моего брата Джо, когда он охотился, опять-таки был иной подход, а мой способ он терпеть не мог. Он на три года старше меня, но когда мы были маленькими, можно было подумать, что он старше меня на много-много лет. Он походил на медлительного, серьезного и осторожного карлика, который просто ростом не вышел. Наша работа состояла в том, чтобы находить антики и приносить их папе, хотя иногда мы занимались и их очисткой, если отец был слишком занят в столярке. Джо не любил выходить в ветреную погоду. Однако антики он находил. Он был хорош в этом деле, пусть даже и не хотел им заниматься всерьез. У него была удивительная зоркость. Его способ состоял в том, чтобы выбрать участок берега, мысленно разбить его на квадраты и медленно обходить каждый квадрат скалы и утеса. Он находил больше, чем я, но я чаще находила необычные окаменелости, крокодильи ребра и зубы, безоаровые камни и морских ежей, то, чего не ожидаешь найти.
