— Salve,[14] Мэриан из Lunae Libri, Хранительница слова, истины и бесконечного мира, — произнесли они одновременно.
Я чуть не подпрыгнул от неожиданности, Лена схватила меня за руку.
— Salve, Верховный совет хранителей. Совет хранителей мудрости, знания и непознанного, — выступив вперед, ответила Мэриан.
— Понимаешь ли ты, с какой целью мы навестили тебя?
— Да.
— Хочешь ли ты сообщить нам что-нибудь?
— Нет, — отрицательно покачала головой Мэриан.
— Ты признаешь, что вмешалась в порядок вещей и тем самым нарушила принесенную тобой священную клятву?
— Да, я позволила своей подчиненной сделать это.
Я хотел возразить, но у меня дыхание перехватило от их гулких, звучащих в унисон голосов и жутковатого взгляда чародейки.
— Где же нарушительница?
— Я отослала ее, — произнесла Мэриан.
— Почему?
— Чтобы уберечь ее, — сказала она.
— Уберечь от нас, — бесстрастно добавили они.
— Да.
— Ты обладаешь мудростью, Мэриан из Lunae Libri.
Если честно, в данный момент Мэриан выглядела не особенно мудрой, а очень напуганной.
— Я читала о «Чародейских хрониках» — книге, в которой собраны записи о всех чародеях. И я осведомлена о том, что вы сделали с теми смертными, которые грубо нарушили правила, как моя подопечная.
— Она тебе не безразлична? Девчонка, которая никогда не будет хранительницей? — спросил совет, изучая Мэриан, как насекомое под микроскопом.
— Она мне как дочь. Вы не имеете права судить ее.
— Не тебе говорить нам о наших правах! — прогремели они. — Мы сами решим, на что имеешь право ты!
И вдруг раздался другой голос. Он столько раз выручал нас, когда казалось, что все пропало!
— Приветствую вас! Но у нас, на Юге, не принято разговаривать с благородными леди в подобном тоне! — вымолвил материализовавшийся в комнате Мэкон (кстати, его сопровождал Страшила). — Вынужден попросить вас проявить чуточку больше уважения к доктору Эшкрофт, нашей хранительнице — горячо любимой множеством могущественных чародеев и инкубов!
Одет Мэкон был безукоризненно. По-моему, он облачился в тот самый костюм, в котором явился на заседание дисциплинарной комиссии, когда он защитил Лену от миссис Линкольн. Рядом с ним появилась Лиа Равенвуд в черном плаще и с посохом. У ног Лиа, глухо рыча, сидела ее любимица — пума Баде.
— Мой брат говорит правду. Наша семья встанет на защиту хранительницы. Не принимайте скоропостижных решений. У нее есть друзья.
Мэриан с благодарностью посмотрела на Мэкона и Лиа. Дверь архива распахнулась, и в комнату ворвалась Лив собственной персоной.
— И если кто-то и виноват в случившемся, то это я, — заявила она. — Разве не меня вы должны наказать? Можете начинать.
Мэриан удержала Лив, не давая ей приблизиться к серьезно настроенным членам совета.
— Инкуб и суккуб не имеют к нам никакого отношения, — хором произнесли они.
— Они — моя семья, — продолжала Лив. — У меня нет близких, кроме профессора Эшкрофт.
— Ты — смелое дитя.
— Спасибо, — поблагодарила Лив.
— И глупое.
— Мне не привыкать к таким комплиментам, — недрогнувшим голосом ответила Лив.
Похоже, она испытывала огромное облегчение: то, чего она так долго боялась, наконец-то случилось!..
— Ты обманула наши ожидания, — настаивали члены совета.
— Я предпочла помочь другу. Если бы мне пришлось выбирать, я бы сделала это снова.
— Ты не имела права.
— Я принимаю последствия своего поступка. Как еще можно поступить, если любишь человека?
— Любовь не входит в наш круг обязанностей, — парировали члены совета.
— «Все, что нам нужно — это любовь».
Лив цитировала Верховному совету хранителей «Битлз». Если ей суждено погибнуть, то она достойно встречает свою смерть!
— Ты понимаешь, что говоришь?!
— Да, — кивнула Лив.
Члены Совета переводили взгляды с Лив на Мэриан, потом на Мэкона и Лиа. Опять сверкнула молния, архив наполнился жаром и энергией. «Чародейские хроники» ярко засияли, и высокий мужчина объявил:
— Мы обсудим все с Советом. Никто не уйдет от расплаты.
— Прощайте, — с поклоном произнес Мэкон. — Если будете в наших краях, обязательно загляните к нам. Полагаю, в следующий раз у вас будет время отведать нашу знаменитую пахту.
Женщина с молочно-белыми глазами сняла очки и, как змея, уставилась на Мэкона.
