— Все придут сюда после боя, и весь бар превратится в один сплошной бой, а тебе захочется, чтобы они были подальше, — сказала я, подметая пол в третий раз.
Коди прошел мимо, поглядывая на Рейган краем глаза. Он притворялся занятым, чтобы пережить ночь в одном помещении с Рейган. Он хандрил уже две недели, и срывался на пьяных идиотах, осмелившихся подраться на его стороне бара. В прошлую среду Груберу даже пришлось вынимать его из боя. Хэнк уже побеседовал с ним один раз, и, боюсь, если Коди не успокоится в ближайшее время, то может остаться без работы. Рейган взглянула на него всего на мгновенье, уверившись, что он не смотрит.
— Ты с ним поговорила? — спросила я.
Рейган пожала плечами.
— Я даже не пыталась. Он заставляет меня чувствовать себя сволочью, даже когда я не разговариваю с ним, так что я не горю желанием начинать разговор.
— Он расстроен. Он любит тебя.
Рейган напряглась:
— Я знаю.
— Как дела с Брэзилом?
Ее лицо засияло.
— Он занят футболом и делами Сиг Тау, но скоро вечеринка в честь Дня Святого Валентина, и вчера он пригласил меня туда.
Я подняла бровь:
— Оу, звучит, как будто у вас все серьезно.
Рейган скривилась, посмотрела на Коди и опустила глаза:
— Брэзил — моя первая любовь, Ками!
Я подошла к ней и прикоснулась к ее плечу.
— Я не завидую тебе. Такая тупая ситуация.
— Кстати о первой любви… думаю, ты его, — сказала она, указывая головой на входную дверь. С большой улыбкой на лице, сюда шел Трентон. Я не смогла сделать ничего другого, корме как улыбнуться ему в ответ. Краем глаза я увидела, что Рейган наблюдает за нами, но мне было все равно.
— Привет, сказал он, прислоняясь к бару.
— Я думала, ты пошел на бой.
— В отличие от бойфрендов в Калифорнии, у меня есть свои приоритеты.
— Очень смешно, — сказала я, но бабочки в животе затрепетали.
— Что собираешься делать после работы? — спросил он.
— Спать.
— На улице так холодно, что я подумал, может тебе понадобится дополнительный слой.
Я старалась не улыбаться, как идиотка, но ничего не могла поделать, в последнее время он производил на меня именно такой эффект.
— Куда, черт возьми, улизнула Рей? — спросил Хэнк.
Я пожала плечами:
— Сегодня бой, Хэнк. Посетителей нет. Мы справимся.
— Кому, черт подери, интересно, где она! — сказал Коди. Он скрестил руки, наклоняясь к бару. Он смотрел на пустое помещение с хмурым лицом.
— Ты можешь взяться за эту работу? — спросил Хэнк.
— Нет, — ответил Коди, двигаясь с места.
Хэнк поднес руки ко рту, чтобы громче крикнуть и вдохнул:
— Эй, Груби! Отправь сюда Блиа, вместо Рейган, пока ее нет.
Грубер кивнул и пошел к стойке. Я съежилась, желая, чтобы Хэнк не напоминал Коди и всем, что Рейган, скорее всего, за пределами этих стен, с Брэзилом.
Коди изменился в лице. Мне было жаль его. Он ненавидел работу, которую когда-то любил, и никто из нас не мог винить его в этом. Хэнк даже написал ему хорошую характеристику для хозяйственного магазина, куда подал резюме Коди.
— Рей делает то, что хочет, Коди. И тебе известно это, как никому другому.
Он подвигал челюстью и опустил глаза.
— Я просто… я не понимаю. У нас все было хорошо. Мы не ссорились. Только иногда из-за ерунды с ее папой, но, в основном, нам было весело. Мне нравилось проводить с ней время, я давал ей время, когда ей было нужно. Она любила меня. По крайней мере, она говорила, что любит.
— Она любила, — сказала я. Было тяжело на него смотреть. Он наклонялся к бару, как будто не мог стоять.
Я обошла стойку, подошла к нему и положила руки ему на плечо:
— Тебе просто придется признать, что это не из-за тебя.
Он убрал мои руки со своих плеч:
— Он просто использует ее. И это худшая часть. Я люблю ее больше жизни, а ему плевать на нее.
— Ты не можешь этого знать.
— О, еще как знаю. Думаешь, парни из Сиг Тау не разговаривают друг с другом? Не думаешь, что они обсуждают и твою драму? Они хуже девчонок из Кэп Сиг, обсуждающих кто с кем переспал. И потом слухи доходят до меня, и мне приходится выслушивать все это.
— Мою драму? — я оглянулась, — у меня нет никакой драмы.
Коди указал на Трентона:
— Ты движешься к нему со скоростью 90 миль в час. Тебе не стоит связываться с этим, Ками. Они прошли через многое.
