Их взгляды встретились. Глаза Мэри, так сильно напоминавшие глаза дочери, блестели от слез.
— Ты все еще хочешь, чтобы я была поблизости?
Почему они ждали тридцать пять лет, чтобы начать этот нужный им обеим разговор?
— Да, — произнесла Дафна, взяв мать за руку. — Хочу. Давай начнем сначала, мама. Но ты должна вернуться к Брэду и заботиться о нем. А я летом приеду в Лондон к тебе в гости.
Они говорили до рассвета. Дафна рассказала матери о своем браке с Картером, и та проявила чуткость.
Когда Мэри ушла спать, внимание Дафны привлек конверт под дверью.
В конверте оказался чек для творческого центра на недостающую сумму, подписанный Картером, с его личного счета. Картер добавил: «Верь в невозможное, Дафна. Иногда оно сбывается».
Она положила чек в передний карман сумки. Ее пальцы коснулись пластмассовой фигурки.
Одинокий солдатик. Она долго держала его в руке, потом решила, что поступит логично, если обойдет противника с флангов.
В понедельник утром Картер с энтузиазмом вернулся к работе.
Вчера вечером он оставил чек под дверью Дафны, надеясь, что утром получит от нее известие. Но она не позвонила. Не зашла. Не ответила на его звонок.
Очевидно, он должен действовать более творчески, если собирается найти способ снова с ней сблизиться.
На стоянке его встретила Перл.
— Вы никогда этому не поверите, мистер Мэтьюз. У нас появились клиенты!
— Уже?
Они вошли в здание и направились к кабинету Картера.
— Наброски, которые вы вчера вечером отправили по факсу в «Той касл», имели огромный успех. Они сделали заказ на полмиллиона долларов. — Перл широко раскрыла глаза. — Кукла «Девочка-ниндзя». Эта игрушка нужна им к тому времени, когда начнутся летние отпуска. Вы это сделали! Вы все исправили.
— Не в одиночку, — заметил Картер, входя в комнату дизайнеров. Четверо мужчин с удовольствием уничтожали пончики и пили кофе, празднуя успех. — Этого результата добилась команда.
Пол, который ел пончик с шоколадной глазурью, взглянул на Картера и поднял оба больших пальца.
— Вчера вечером я сделал пару эскизов, мистер Мэтьюз. Как насчет «Живых кошек»? Объедините заботу и аспекты кормления японских «тамагочи» с мягкой игрушкой в виде животного.
Картер улыбнулся.
— Это замечательная идея. Переводит компанию на новый уровень. Моя любимая разновидность игрушки. И не мертвая — Он указал на пушистую «Несчастную киску», которая мирно лежала на картотечном шкафчике. Потом вытащил из кармана ключи от автомобиля и отдал их Полу.
— Мои? — удивленно спросил тот.
Картер кивнул:
— Ты это заслужил. — Он поздравил парней, потом направился к себе в кабинет. Утром он позвонил отцу и попросил его приехать. Келли кивнула ему, и Картер понял, что тот уже здесь.
Картер поздоровался с Джонатаном, пригласил его в кабинет и закрыл дверь.
— В чем дело? — спросил отец. — Через час я должен быть в суде.
Картер уселся за стол и подождал, пока папа сделает то же самое.
— У меня есть новость, которую я хотел сообщить тебе лично. Раньше, чем об этом узнает Глория и расскажет в своей колонке. — Картер сделал вдох. — В этот уик-энд я женился. На Дафне Уильямс.
Его отец широко раскрыл глаза:
— Женился? Ты любишь ее или это еще одно твое неожиданное решение?
— Я люблю ее. — Картер не сомневался в этом. Он найдет способ завоевать сердце Дафны.
Джонатан покачал головой.
— Ты довольно скоро выяснишь, что это ненадолго. Сделай мне одолжение и постарайся, чтобы о твоем разводе не написали в газете.
Картер вскочил.
— Почему ты не можешь за меня порадоваться?
— Потому что ты принимаешь плохие решения.
— Нет. Я принимаю решения, с которыми ты не согласен. — Картер понял, почему его отец с насмешкой говорил о браке. Все эти годы, полные горечи, были результатом одного давнего весеннего дня и выбора жены. — Мама бросила тебя, папа, и она поступила неправильно. Но это не означает, что ты должен лишать меня, или Кейда, или, черт побери, даже себя самого шанса на счастье. Ты же раздираешь нас в клочья! Особенно меня, потому что я был не так умен, как Кейд, бросил колледж и не работал в семейной фирме. Но теперь у меня есть работа, я управляю компанией. Я женат. И я счастлив! Почему бы тебе наконец не сказать: «Молодец, Картер! Я горжусь тобой, сынок»? — В его голосе звучала обида. — Почему я никогда не был достаточно хорош для тебя?
