- Фэлин, на что ты смотришь? – спросила Федра.
- Меня начинает беспокоить, что любой посетитель может подняться по этой лестнице.
- Разве ты не заметила, но я не особо люблю любопытных.
Чак засмеялся.
– Даже детей. Помнишь, как ты довела ребенка Моррисов до слез.
- Чак, хватит об этом. Он уже учится в средней школе, сколько ты еще будешь мне об этом вспоминать?
- Всегда, – сказал Чак. - Потому что я обожаю смотреть на твое выражение лица, когда я каждый раз напоминаю тебе об этом.
Выглянув из своего места в раздаточное окошко, Чак мог увидеть длинную барную стойку и стулья. Она разделяла кассу и несколько столиков с напитками от общего обеденного зала. Для меня и Кирби, это узкое пространство как укромный уголок, место, где мы может несколько секунд собраться, прежде чем снова окунемся в суматоху.
Я сидела на одном из стульев, и счастливо жевала свой кусочек блинчика, политого сиропом.
- Фэлин, не игнорируй мой вопрос. – сказал Чак.
Я особо не спешила проглатывать наивкуснейший блинчик, чтобы ответить Чаку, но мне не хотелось быть грубой.
– Я не знаю, придет ли он за мной сюда. Мы с ним не разговаривали.
- Спорю, что он придет, – сказала Федра, закрывая кассовый аппарат. Она сложила руки на груди. – Но если он вдруг поведет себя не как джентльмен …
- Я знаю, – сказала я. – Я заеду ему в кадык.
- Умница, – сказала Федра, изобразив удар в воздухе. – Они это ненавидят.
- Она права, – крикнул с кухни Чак. - Ненавидим.
Я хихикнула, точно зная, Чак лучше отрежет себе руку, чем разозлит женщину, знающую такой боевой прием.
Чак исчез в окне, но через секунду вышел через маятниковые двери. Он вытирал руки о свой белоснежный фартук, оставляя на нем оранжево-коричневые разводы.
- Эммм, – я сказала, почти прожевав, заметя выражение лица Чака. – Ты же не собираешься говорить со мной о сексе, правда? Пожалуйста, не надо.
- Так что, на счет этого парня? Я понимаю твои мотивы, но больше меня беспокоят его намерения. – сказал Чак.
Федра посмотрела на мужа так, словно одним взглядом смогла приумножить их 46 лет, проведенные вместе.
Я закончила жевать, промокнула рот салфеткой. Я скомкала ее и позволила ей упасть мне на колени. В голове раздавался назойливый голос Блэр.
- Неправильная вилка, Фэлин.
- Фэлин, мы так суп не едим.
- Встань прямо, Фэлин
- Фэлин, не один мужчина не захочет с тобой быть, пока ты плохо себя ведешь.
- Фэлин, мы не обсуждаем вульгарные темы за столом, такие как твое мнение.
Они давили на меня, так сильно приучали к этикету, что даже после ухода из дома, я иногда использовала плохие манеры просто, чтобы позлить Блэр. Даже если она этого не видела, но от такого маленького бунта мне становилось лучше.
Спустя почти пять лет после моего ухода, моя кровь все еще закипала от того, что эти привычки никуда не делись, так же, как и желание родителей контролировать меня, или пытаться вписать меня в образцово-показательную семью бывшего мэра Колорадо.
- Фэлин? – спросила Федра, и ее наполненный заботой голос вернул меня из раздумий обратно в Bucksaw, подальше от моего детства.
Я моргнула.
– Он, эм... меня не волнуют его намерения. Я просто согласилась, чтобы позлить Уильяма.
- Тогда зачем все это продолжать дальше? – спросил Чак.
- Потому что он подыграл мне, когда я солгала родителям, – с улыбкой ответила я. – Тем более ему все равно. Он просто хочет завести небольшую интрижку.
Чак посмотрел на меня с невозмутимым лицом, а затем медленно ушел в двойные двери, пока не скрылся из виду.
Федра расхохоталась.
– Для этого парня ты будешь одним сплошным наказанием. Хотя он любит тебя, как самого себя. Пусть он думает, что ты девственница. – Как только слова слетели с ее губ, она застыла и выпучила глаза. – Ох милая, прости меня.
- Я думаю, он уже знает, что я не девственница. – ответила я, спокойно пропуская ее извинения.
Федра заметно затряслась и ушла делать своей знаменитый Сан Ти. Я встала и пошла к дальнему концу бара. Я обняла ее сзади, опустил подбородок ей на плечо.
– Все хорошо. – мягко успокоила я.
- Будь проклят мой огромный рот, – она всхлипнула. – и мои куриные мозги.
