— В шесть, — я улыбнулась и помахала ему, а затем поднялась по лестнице.
Америка выходила из душевой, когда я повернула за угол, и глаза ее просияли, когда она узнала меня.
— Эй, чика! Как все прошло?
— Я ничего не чувствую к нему, — грустно сказала я.
— Ох.
— Только не говори Трэвису, ладно?
Она фыркнула.
— Я не буду. Что случилось?
— Паркер пригласил меня на вечеринку.
Америка сжала полотенце.
— Ты не откажешь Трэву, не так ли?
— Нет, и Паркер не рад этому.
— Его можно понять, — кивая, сказала она. — Это так чертовски плохо.
Америка перекинула пряди длинных, мокрых волос на одно плечо, и капли воды начали стекать на ее голую кожу. Она была ходячим недоразумением. Она поступила в Восточный Университет, чтобы мы могли быть вместе. Она была моей самопровозглашенной совестью, имеющий свойство поддерживать меня, когда я сворачивала с намеченного пути. Моя связь с Трэвисом противоречила всему, что мы обсуждали, а она еще и стала его чрезмерно восторженным болельщиком.
Я прислонилась к стене.
— Ты бы сильно разозлилась, если бы я вообще не пошла?
— Нет, я была бы невероятно и бесповоротно рассержена. Это бы стало основанием для полномасштабной кошачьей битвой, Эбби.
— Тогда я думаю, что пойду, — сказала я, поворачивая свой ключ в замке. Зазвонил мой мобильник, и на экране появилась смешная рожица Трэвиса.
— Алло?
— Ты уже дома?
— Да, он привез меня около пяти минут назад.
— Я приеду к тебе еще через пять минут.
— Подожди! Трэвис? — сказала я после того, как он бросил трубку. Америка засмеялась.
— У тебя только что было неудачное свидание с Паркером, а ты заулыбалась, когда позвонил Трэвис. Ты действительно настолько глупа?
— Я не улыбалась, — запротестовала я. — Он едет сюда. Встретишь его снаружи и скажешь ему, что я пошла спать?
— Ты улыбалась, и нет… иди и сама говори ему это.
— Да, Мер, я пойду к нему и скажу, что уже сплю, это сработает.
Она повернулась ко мне спиной, входя в свою комнату. Я всплеснула руками, позволяя им упасть на бедра.
— Мер! Пожалуйста?
— Развлекайся, Эбби, — улыбнулась она, исчезая в своей комнате.
Я спустилась вниз по лестнице, чтобы увидеть Трэвиса на мотоцикле, припаркованном на крыльце. Он был одет в белую футболку с черными узорами, оттеняющими татуировки на его руках.
— Тебе не холодно? — спросила я, укутываясь в свою куртку.
— Ты выглядишь замечательно. Ты хорошо провела время?
— Э-э… да, спасибо, — отвлекаясь, сказала я. — Что ты здесь делаешь?
Он откинул дроссельную заслонку, и двигатель зарычал.
— Я собираюсь прокатиться, чтобы очистить свою голову. Я хочу, чтобы ты поехала со мной.
— Тут холодно, Трев.
— Ты хочешь, чтобы я взял машину Шепа?
— Мы собираемся в боулинг завтра. Разве ты не можешь подождать до тех пор?
— Раньше мы проводили с тобой каждую секунду вместе, а теперь только десять минут в день, если повезет.
Я улыбнулась и покачала головой.
— Прошло всего два дня, Трев.
— Я скучаю по тебе. Тащи свою задницу сюда и поехали.
Я не могла больше спорить. Я тоже скучала по нему. Больше, чем мгу признаться. Я застегнула куртку и села за его спиной, скользя пальцами по поясу его джинсов. Он дернул меня за запястья к своей груди, а затем сложил их друг на друге. Когда же он удовлетворился тем, что я держала его достаточно крепко, он отпустил их и поехал по дороге.
Я прислонилась щекой к его спине и закрыла глаза, вдыхая его запах. Это напомнило мне о его квартире, и простынях, и о его запахе, как он ходил с полотенцем вокруг талии. Город размывается вокруг нас, и меня не волнует, как быстро он едет, или насколько холодны ветра, которые обдувают мою кожу, я даже не обращала внимания, где мы были. Единственное, о чем я могла думать — это о его теле рядом с моим. У нас не было места назначения или сроков, и мы ездили по улицам долго после того, как они были брошены всеми, кроме нас.
Трэвис повернул на заправку и остановился.
— Хочешь что-нибудь? — спросил он
Я покачала головой, слезая с байка, чтобы размять ноги. Он смотрел, как я пытаюсь пальцами расчесать волосы, и улыбнулся.
— Оставь. Ты чертовски красива.
— Просто помести меня в клип рок-песни 80-х годов, — сказала я.
