Мужчина умолял Трэвиса остановиться, даже когда тот схватил его за рубашку и ударил головой об дверь машины. Мольба прервалась громким звуком от соприкосновения его черепа с лобовым стеклом. Трэв оттащил Итана к передней части машины и разбил фару его лицом. Затем кинул его на капот, вдавливая голову в металл и выкрикивая оскорбления.
— Черт! — сказал Шепли.
Я обернулась и увидела, что здание Хеллертон переливается, синим и красным цветом от мигалок быстро приближающейся патрульной машины. Множество людей спрыгивали с лестничной площадки, словно водопад, стекая по пожарной лестнице. Толпы студентов разбегались во всех направлениях.
— Трэвис! — крикнула я.
Он оставил обмякшее тело Итана на капоте машины и побежал к нам навстречу. Шепли отвел меня на парковку и резко открыл дверь. Я запрыгнула на заднее сидение, с нетерпением ожидая, когда они оба сядут внутрь. Машины вылетали со своих мест на проезжую часть, скрипя тормозами, когда вторая патрульная машина заблокировала дорогу.
Братья прыгнули на свои места, и Шепли выругался, когда увидел, что заманенные в ловушку машины возвращались обратно из единственного выезда. Он резко вдавил педаль газа, и Чарджер подпрыгнул, когда мы заехали на бордюр. Он развернулся на газоне, и мы пролетели между двумя зданиями, снова подпрыгнув, когда выехали на дорогу за школой.
Завизжали шины, и зарычал двигатель, когда Шепли вновь вдавил педаль газа. При повороте, я скатилась по сидению к стенке машины, ударившись и так уже пораненным локтем. Фонари молниями проносились перед окном, пока мы мчались до квартиры. Но, несмотря на скорость, казалось, что прошел уже час, когда машина заехала на парковку.
Шепли припарковал Чарджер и заглушил мотор. Парни молча открыли двери, и Трэвис подошел к заднему сидению, чтобы взять меня на руки.
— Что случилось? Черт возьми, Трэв, что с твоим лицом? — спросила Америка, спускаясь по лестнице.
— Я все расскажу тебе внутри, — сказал Шепли, направляя ее к двери.
Трэвис в тишине пронес меня вверх по лестнице, через гостиную и коридор, а затем положил на кровать. Тото цеплялся лапками за мои ноги и запрыгнул на кровать, чтобы облизать лицо.
— Не сейчас, приятель, — сказал Трэвис тихим голосом, выставляя щенка в коридор и закрывая дверь.
Он встал на колени, трогая обтрепанные края моего рукава. На его глазу появлялись первые признаки фингала — он был красным и опухшим. Воспаленная кожа над ним была исцарапана и кровоточила. Его губы были алыми, а с некоторых пальцев была содрана кожа. Когда-то белая футболка теперь была пропитана коктейлем из крови, травы и грязи.
Я коснулась его глаза, но он сморщился от боли и дернулся от моей руки.
— Прости, Голубка. Я пытался до тебя добраться. Я пытался…
Он прочистил свое горло от злости и переживаний, которые душили его.
— Я не мог до тебя добраться.
— Можешь попросить Америку отвезти меня в Морган Холл? — спросила я.
— Ты не можешь сегодня туда вернуться. Он кишит копами. Оставайся здесь. Я буду спать на диване.
Я прерывисто вздохнула, пытаясь удержать слезы. Он и так плохо себя чувствовал.
Трэвис встал и открыл дверь.
— Куда ты идешь? — спросила я.
— Мне нужно принять душ. Я скоро вернусь.
Америка пробежала мимо него, садясь со мной на кровати, и прижала меня к груди.
— Мне так жаль, что меня не было рядом!
— Я в норме, — сказала я, вытирая заплаканное лицо.
Шепли постучал в дверь и принес мне полстакана виски.
— Держи, — сказал он, отдавая его Америке.
Она обвила мои руки вокруг стакана и подбодрила меня. Я наклонила назад голову, и жидкость стекла вниз по горлу. Мое лицо сморщилось, когда обжигающий виски оказался в желудке.
— Спасибо, — сказала я, отдавая стакан обратно Шепли.
— Я должен был добраться до нее раньше. Я даже не понял, что она исчезла. Прости, Эбби. Я должен был…
— Ты не виноват, Шеп. Никто не виноват.
— Итан виноват, — он разозлился. — Этот больной ублюдок имитировал секс с ней у стены.
— Крошка! — вскрикнула обеспокоенная Америка, перетягивая меня на свою сторону.
— Мне нужно еще выпить, — сказала я, показывая пустой стакан Шепли.
— И мне, — сказал он, возвращаясь на кухню.
