– Настоящий, – с гордостью заметил он. – Колумбийский, с кучей кофеина.
Кофеинсодержащий кофе, нелегальный, как и все остальные стимулянты, был настоящим угощением. Раньше я покупал пакеты по четыре унции у одного уличного торговца, но потом его поймали и отрезали ему язык.
– В сети нет ни байта о вашей парочке как об угрозе Богу и обществу, – сообщил Данте, разливая густой ароматный напиток. – Вероятно, они завинтили гайки до тех пор, пока не решат, в какую сторону следует двигаться. Безоружные бюрократы расправляются с агентами Десницы – это для них что-то новенькое. Не удивлюсь, если они сейчас пребывают в панике. Вы куда-нибудь собираетесь сегодня?
– Собираемся нанести пару визитов, – ответил я.
– Захотите вздремнуть, милости прошу ко мне. Только не приводите с собой чистильщиков. Должен вам сказать, ребята, вы отчаянные идеалисты.
– Что ты имеешь в виду? – спросила Рэчел.
– Никто не собирается вам ничего объяснять. Они вовсе не считают, что задолжали вам объяснение; на самом деле они задолжали вам дырку в башке. Вы двое списаны по графе расходов, и даже Дядюшка не сможет помочь. Поэтому позвольте дать вам небольшой совет.
Рэчел сердито нахмурилась, но я понимал, что Данте, вероятно, недалек от истины.
– Валяй, – сказал я.
– Если вы не надумаете, куда отправиться и к кому обратиться, то я знаю кое-кого, кто связан с подпольем. Не с подпольными сетями, а с Фронтом.
Мы с Рэчел обменялись хмурыми взглядами. Фронт гражданского сопротивления в самом деле был последним прибежищем, куда мы захотели бы обратиться, но, если речь пойдет о том, чтобы остаться в живых, ничего не поделаешь.
– Не знаю, осталась ли у вас какая-то вера в систему, но возможно, вам захочется проверить, что может предложить другая сторона, – продолжал он.
– Неделю назад я угробил бы тебя за такие слова, – тихо заметил я.
Данте ухмыльнулся:
– Странно, как сильно меняется отношение к окружающему, когда в тебя начинают стрелять.
– Не слишком сильно. – Рэчел выпрямилась. – Почему ты так уверен, что мы готовы стать изменниками?
– Послушай, Рэчел, – сказал Данте, – допустим, у меня есть собака. Если она попытается загрызть меня, я не стану кормить ее бисквитами и гладить по головке.
– Не смей сравнивать Божью Десницу с собакой!
Он пристально посмотрел на нее:
– Я и не сравнивал, сударыня. Собака – это вы. Расправившись с командой чистильщиков, вы укусили руку, кормившую вас. Они с самого начала собирались убить вас, а теперь их желание лишь усилилось. Десница – это не выбор для вас. Я просто пытаюсь предложить нечто иное.
Я положил руку на плечо Рэчел и почувствовал, как она дрожит.
– Мы благодарны тебе за это. Как его зовут?
Он долго разглядывал нас:
– Я был должен вам, но теперь вы у меня в долгу. Не выдавайте меня, ладно?
– Даю слово. Как ты, Рэчел?
Она крепко стиснула зубы, но кивнула:
– Клянусь перед Богом!
Данте кивнул в ответ:
– Этого достаточно. Парня зовут Альдус Ксенон. Его можно найти неподалеку от забегаловки в Чайнатауне, возле Галереи. Я назову ему ваши имена и сообщу о вашем возможном приходе. Если с вами что-нибудь случится и не понадобится встречаться с ним, забудьте его имя. А заодно забудьте и мое, ладно?
– Хорошо, Данте. Как ты сказал, мы у тебя в долгу.
– Стало быть, вы уходите?
– Да. После еще одной чашечки настоящего взбадривающего кофе. – Я взял дымящуюся чашку. – Хочешь еще, Рэчел?
Она пожала плечами и натянуто улыбнулась:
– Двум смертям не бывать, одной не миновать.
Автомобиль по-прежнему стоял на улице, и рядом не было никаких холикопов, готовых стрелять в нас без предупреждения. Мы сели в машину и отъехали подальше от вокзала Юнион, затем нашли универсальный магазин, где купили приличную одежду и обувь для любителей быстрого бега. Переодевшись, мы остановились у платного видеофона на улице и набрали код Фрэнка Джерси.
Фрэнк часто работает дома, вот и сейчас он ответил после первого звонка. Судя по всему, он был один. Я отключил видеосигнал с нашего конца линии, поэтому он не мог видеть меня.
– Джерси слушает. – Его голос звучал так хрипло, что казалось, будто мы разговариваем по проволочной связи прошлого века. Он взглянул на пустой видеоэкран и сдвинул брови: – Кто это?
