Сначала мне хотелось бы выразить благодарность Джону Антинори, Лауре Кампо и Деннису Джонсону, авторам и создателям игры CD-ROM, на основе которой была написана эта повесть, а также актерам и программистам “Take 2 Interactive Software”. Они облегчили мою работу, в изобилии снабдив меня хорошими диалогами, насыщенным сюжетом и потрясающей визуальной реализацией игры “Преисподняя: киберпанк-триллер”.
Хочу поблагодарить славных людей из “Прима паблишинг”, в особенности Роджера Стюарта, Эда Дилла и моего редактора Дебби Ноткин. Если бы со всеми издателями было так просто работать!
Благодарю моего агента Джимми Уинса; Т. Лайама, “Длинного Тома” Макдональда – за его щедрость и дружелюбие; мою жену Лауру – за понимание святости конечного срока сдачи работы. И наконец, благодарю моего сына и коллегу – писателя Колина Уильямсона за бесценные советы в компьютерной области и за идейный вклад, внесенный в книгу.
Сон спас нам жизнь. Этот сон годами сводил меня с ума, но готов признать: в ту ночь я был чертовски рад, что он мне приснился.
Все началось как обычно. Я сидел за рабочим монитором, выслеживая какого-то мелкого хакера в темно-ярких, хитроумно-идиотских лабиринтах киберпространства. Мои пальцы лениво бегали по клавиатуре, наугад посылая обрывки информации в логический алгоритм преследования…
…И внезапно я оказался нигде; вернее, в огненно-красной бездне, хорошо знакомой и памятной по предыдущим снам.
Я почувствовал, как мое сердце ухнуло вниз и остановилось где-то в районе желудка. Я весь покрылся крупными каплями пота – и понял, что готов к падению, как перезрелое яблоко.
Потом это началось. Что бы ни держало меня посредине пустоты, оно внезапно стало ничем, и я полетел вниз. Я слышал собственный крик, как будто исходивший из чьей-то чужой, обожженной и саднящей глотки. Поверьте, я не преувеличиваю, когда говорю: “Обожженной”!
Я горел. Каждый проклятый квадратный дюйм моего тела был объят пламенем. Я чувствовал, как волосы на моем теле скручиваются с отвратительным треском, превращаются в пепел и уплывают прочь, словно крошечные черные снежинки. Когда я набрался мужества и посмотрел вниз, тот ужас, который я испытывал при виде своей краснеющей и сползающей лоскутами плоти, был ничем перед потрясением от того, куда я падал…
…Прямо в разинутую пасть гигантского монстра. Морда этого ублюдка была величиной с купол Капитолия и гораздо безобразнее, даже, несмотря на то, что император недавно распорядился покрыть купол позолотой. Теперь представьте себе, будто купол распахнулся и из него торчат клыки, для которых впору использовать монумент Вашингтона вместо зубочистки, – и вы получите приблизительное представление о том, что поджидало меня внизу.
Я ничего не мог поделать – ни улететь, ни свернуть в сторону, ни даже закрыть глаза. Я мог только падать. Когда волны еще более опаляющего жара начали засасывать меня, я понял, что падаю в Преисподнюю, которая пришла на землю еще во времена моего детства, в настоящую Преисподнюю – ту самую, из которой приходят демоны и прочие чудовища, ныне делящие с нами этот город и этот мир.
Я знал, что теперь буду на их территории и они смогут делать со мной все, что захотят, во веки веков. Потом я провалился в разверстую пасть, и глотка монстра оказалась усеяна корчащимися, извивающимися червями, похожими на щупальца анемона или нити ДНК под микроскопом. Когда я пролетал мимо, их игольчатые рыльца делали молниеносные выпады, пронзая кожу и вливая жидкий огонь в плоть и мускулы, пока я не превратился в один бурлящий клубок боли. Я завопил еще громче, чем раньше… и проснулся. Я лежал в своей прохладной постели под прохладными простынями, рядом с любимой женщиной и слышал, как снова повторяю те самые слова: фразу, которую я никак не могу закончить:
– Vocabulum est serus…
И так каждый раз: дальше не помню. Латынь, разумеется, но от этого не легче. “Слово – это серус”? Что за серус?
Я знал, что продолжение существует, но не мог ухватить его даже краешком сознания. Иногда я повторяю эти слова вслух, пытаясь проехать дальше с разгону, но ничего не выходит.
