„Ну все, с меня хватит, я слишком устал уже, — сказал себе Стив на третий день, — я выполнил то, что необходимо было… Сколько трещин на подошвах! А как насчет ссадин, которые я получил от непрестанных лазаний по ели? Мне даже мою разноцветную рубашку пришлось снять, чтобы дыр в ней не наделать… да, я все выполнил и сегодня ночью мои старания наконец-таки увенчаются успехом: грабитель должен объявиться, просто обязан. И он объявится…“.
— Ты, Макс, думаешь, наверное, что Стив полностью контролировал ситуацию? — спросил меня Мишка, прервав рассказ.
— Видимо, нет, раз ты задал этот вопрос, — сказал я.
— Соображаешь. И правда, нет.
— Но грабитель-то объявился?
Мишка продолжал:
„Объявиться-то он объявился да закончилась их схватка ровно так, как заканчивается она в середине каждой серии „Midnight heat“. Стив преследует негодяя, как правило, пособника Хадсона, — к примеру тот улепетывает на катере, а сыщик, схватившись за трос, болтается сзади — пщ-щ-щ-щ-х-х-х-хэ… так много брызг, что его расстегнутая разноцветная рубашка уже промокла до нитки — потому-то, отяжелев, и держится еще на теле… Вздыбливающаяся вода сияет всеми оттенками радуги, помнишь, Макс? Стив подбирается к катеру, но когда уже он, кажется, готов уцепиться за борт (преступник за рулем паникует и, то и дело бросая взгляды назад, выжимает скорость под двести: педаль газа сейчас отломится; разделительные буи сыплются на катер каждые пять секунд — едва удается от них уворачиваться), — трос не выдерживает и обрывается; от невероятной скорости Стив даже делает в воде двукратное сальто — как колесо в водяной мельнице — и остается ни с чем. Да, что делать, это только середина фильма…
Ну а на сей раз произошло вот что.
Было ровно два часа тридцать семь минут, когда Стив снова появился на Олеговом участке. Грабитель пришел чуть раньше и, открыв то самое окно на первом этаже, перегнувшись через раму и включив маленький фонарик, с восхищением изучал теперь внутреннее убранство дома, (это восхищение, правда, скрывалось за маской из чулка): там и правда было что взять, — да, Олег в свое время натаскал из больницы много всякого добра и кое-что просто не сумел пропить: капельницы и медицинские инструменты… но у грабителя-то, конечно, было побольше каналов для сбыта, так что он очень обрадовался своей находке.
Стив подкрался сзади и со словами „вы арестованы. Все, что вы скажете, может быть использовано против вас в суде“ опустил ставню, ударив молодчика по спине. Тот так перепугался, что закричал и принялся сучить ногами, как таракан, — и это инстинктивное проворство его и спасло: Стив уже навалился на него и схватил за одежду, когда вдруг получил слепой, но мощный пинок в грудь, от которого сыщик попятился и свалился в корыто с водой…“.
— Там не было корыта, кажется, — сказал я.
— С чего ты взял?
— Ты говорил только про куст шиповника.
— Я просто не упомянул про корыто, и все… Ну а если его даже там и не было, значит, режиссер успел поставить… э-э… ладно, неважно. Так вот…
Мишка продолжил говорить, но я перестал его слушать — сам того не желая, я представил вдруг, что почувствовал Стив, как только его голова погрузилась в чуть вязкую, прогорклую тиной воду; если сохраняешь неподвижность в течение долгих дней, все менее, должно быть, готов к тому, что некто в один момент подведет твое состояние к необратимому разрушению, а значит, теряешь те самые свойства, которыми встречает человека обыкновенная, проточная вода: сплоченные капельки жидкости, забирающиеся в ноздри так глубоко, что кажется, будто их источник находится внутри тебя самого, и словно старающиеся промыть каждый коридорчик твоей головы — чуть подсолено и затрудняя дыхание бродящими, мокрыми, эластичными трубочками, как лимфа в узлах, — лимфа, литься, литр, дистиллят… ощущаешь подсознательно, что это не просто слова-результаты человеческой условности, но эта буква — «л» — нечто содержащееся изначально во всплесках водной текучести: л-л-л, ли, ля, л-л-л… — первородная жидкая основа, выбулькивающая на плоской прозрачной поверхности…
В стоячей воде ощущения, конечно, иные: буква «л» в ней с налетом песка и тины, а текучесть — осырившаяся торфяная стена, встающая перед твоими ноздрями… Спящая вода теряет всякий энтузиазм к тому, чтобы утопить и берется за тебя будто бы через силу…
