- И не больно. Только чешется где-то внутри глаз.
- Терпите - просипел Максим, пытаясь вытереть пот об рукав.
- Конечно, потерплю. Чего это Рома орал? Или у него что другое было?
- Помолчи, а? - уже простонал Максим. Через некоторое время он обессилено откинулся на спинку кресла.
- Всё? Но я ничего не вижу. Что, не удалось? - забеспокоилась девушка.
- Антракт. Отдохните.
- Но я не устала! Я могла бы ещё…
- Хорошо - хорошо. Скоро будет ещё. А тебе чего? - обратился он к попугаю, плюхнувшемуся к нему не плечо.
- Кто здесь ещё? - тут же поинтересовалась девушка.
- Да ара ваш. Ай, перестань! - хихикнул он, когда птица взялась теребить мочку его уха.
- Он что, за ухо…? - поинтересовалась цыганка.
- Ну да… Не больно, правда.
- Странно. Он вообще-то других… - она позвала птицу на своём цыганском и та перепорхнула к девушке, где занялась той же процедурой с ней.
- Ну вот. А я пока выйду.
Во дворе Макс сел на скамейку - качели и уставился на осеннее солнце, черпая новые силы. Он, конечно, справится. Ещё за раз. Но Аза, Аза… Как это " берёт, но натурой"? Взял. А что ты думал на самом деле? Поиграл урод на гитаре, и девушка растаяла? Правильно говорит принцесса (кстати, имя-то спросить можно было?) - дитё. На душе было гадко - наверное, как у каждого после первого опыта продажной любви. Ай, скажи прямо - продажного секса. Любовь… Тебя и в то время никто не любил по - настоящему. А тем более - теперь. Забудь. Точнее - помни, какой ты - продолжил самобичевание юноша. Конечно, он был не прав о "том времени", но сейчас искренне так полагал. Затем, под влиянием новых сил, мысли пошли по другому пути. Цыгане где-то подхватили эту странную заразу. Судя по копошащимся точкам, это что-то микробное. Злобное - микробное. Надо бы поузнавать где это они бывали. Вряд ли принцесса и Рома общаются между собой. Хотя, вон, гадалка вхожа в дом к барону. Гадалка! Ладно, сегодня ночью переговорим и об этом.
Когда Макс вернулся, в оранжерее стоял хохот. Такое он видел в "Забавных животных", но наяву… Попугай сидел на плече у девушки распушив свой гребень, а та заливалась смехом. Когда она умолкала, начинал смеяться ара. Её же голосом. Но настолько уморительно, что хозяйка не выдерживала, и начинала вновь. Теперь замолкал попка, внимательно прислушиваясь, не фальшивит ли кто из них. Смотреть на этот дует без смеха было невозможно и Максим даже пожалел, когда девушка на цыганском языке что-то высказала своему напарнику. Тот кукарекнул в ответ, снялся и взлетел на свою жёрдочку под крышей, откуда и наблюдал за происходящим далее.
- Я просил оставить нас одних, а тут всё- же остался соглядатай.
- И защитник тоже. Он никому не даёт ко мне прикоснуться. Ревнует. Набрасывается и своей дюбой может палец отхватить. Не понимаю, почему тебе…
- Чует доброго человека, - улыбнулся Максим. Но вновь возлагая руки на виски девушки, опасливо покосился на ревнивца. Не то, чтобы страшно, но… Впрочем, попугай, склонив голову набок, проявлял только искреннюю заинтересованность. И Максим продолжил.
Приблизительно через пол-часа он, вновь покрытый потом, опять откинулся на спинку кресла. Затем посмотрел на свет через очки. Тьма. Водрузил девушке назад.
- У Вас это давно?
- Около года. Возили везде. Из-за бугра врачей вызывали. И наши знахари пытались.
- А у Ромы?
- Месяца три. А что? Не удалось?
- Год не видели света. Может быть больно. С отвычки. Поэтому… - он встал и взял девушку за руку. Где у вас это… ну… ванная хотя - бы или… ну, в общем, ближайшая тёмная комната.
- Туалет здесь есть. А ванная в доме. Тоже придумал - ванная в оранжерее!
- Ванная к слову. Позовите кого-нибудь. Пусть отведут Вас в тёмную комнату, там Вы снимете эти заслонки и потихоньку откроете глаза…
- Задрал со своими вывертами. Получилось? - она сорвала очки - заслонки и открыла глаза. Взвизгнула, зажмурившись, но тотчас открыла снова.
- Ничего, я потерплю. Получилось! Но ведь получилось же! Спасибо, великий колдун! Она кинулась к сидевшему в кресле целителю, рассмотрев отшатнулась.
- Вот ты какой, колдун. Я вообще-то тебя другим представляла… - Но сосредоточиться на чём-нибудь она не могла.
