Глава 5. Броня крепка и танки наши быстры.
Ремонт побитого турецкими пулями У-2 не занял много времени и Михаил, у которого вновь появилось хорошее настроение, опять запряг молодого Федюнина в качестве водителя, но теперь уже мотоцикла с коляской. Проехавшись до передовой, он смог убедиться, что болгарская армия под Эдирне не сидела на месте, а постепенно охватывала город со всех сторон, угрожая вскоре взять его в кольцо.
Помимо пехоты к будущей схватке готовились и артиллеристы. По дороге к одной из западных высот они обогнали грандиозный обоз, тащивший шесть тяжелых орудий осадной артиллерии. Восьмерки, даже не тяжеловозов, а быков, исходя паром, с черепашьей скоростью тянули этих стальных монстров к выбранным позициям. Вообще, вся орудийная батарея с передками и имуществом растянулась метров на четыреста, представляя собой идеальную мишень для бомбардировщика, что не преминул отметить про себя Михаил. Но куда больше в этот день поразил его встреченный на дороге броневик. Это вообще был первый бронеавтомобиль, который он видел в этом времени, помимо изготовленного на их предприятии, хоть и слышал, что несколько штук имелось в русской армии.
Высоченная стальная коробка с обрубленным носом и открытым верхом, грозно ощетинившись двумя пулеметами в открытых же башнях, натужно ревя двигателем, ползла по дороге в сопровождении пары мотоциклистов и легкового автомобиля. Причем оба мотоцикла тоже несли броню и вооружение. В колясках, расположенных справа от водителя и полностью закрытых спереди листами брони были установлены пулеметы Максима.
В свое время они тоже пытались построить несущий броню мотоцикл, но быстро отказались от затеи, поскольку в результате машина получалась чересчур тяжелой и проехать кроме как по хорошей накатанной дороге нигде не могла - двигатель не вытягивал. У встреченных же агрегатов двигатель тоже не мог быть в разы более мощным и потому было немудрено наблюдать, как они с трудом поднимались даже на небольшие склоны. Михаил даже предположил, что легковой автомобиль в их компании должен был играть роль тягача, если бы им повстречался по пути немногим более крутой склон. Он, знавший к чему через каких-то два десятка лет придут конструкторы бронированных машин, с легкой усмешкой осматривал данную процессию. Зато Константин, впервые увидевший настоящую боевую машину, находился в полном восторге и с позволения своего командира, сбросив скорость, пристроился в хвост этой небольшой кавалькады, чтобы понаблюдать.
Как и предвидел Михаил, первый же крутой подъем оказался непреодолимым препятствием для "бронированных монстров". Если первый мотоцикл, заранее разогнавшись, на последнем издыхании смог таки залезть на вершину холма, то следующий за ним броневик заглох уже на середине и, скрипя тормозами, начал потихоньку скатываться назад. К счастью, у всех кто ехал следом, было предостаточно времени, чтобы убраться с дороги и потому аварийных ситуаций не случилось. Зато вынужденная задержка позволила познакомиться с первыми представителями бронекаваллерийских войск, как обозвал их сам Михаил. Причем, судя по расцветшим улыбкам, название их новым знакомым пришлось по душе.
Броневик оказался построен на шасси 3-х тонного грузовика Рено. Его с первого взгляда выдавал характерной формы капот, лишенный решетки радиатора располагавшегося у Рено между двигателем и водителем. Хотя ряд менее именитых компаний также применяли подобную схему устройства подкапотного пространства, девять из десяти таких машин выходили из ворот цеха крупнейшего французского автопроизводителя. Но, ни именитая марка, ни грозный вид, не могли как-либо повлиять на технические характеристики, которые у данного броневика откровенно подкачали. То, с чем неизменно будут сталкиваться конструкторы бронетехники ближайшие полвека, вылезло уже на этом экземпляре. Машина оказалась чрезмерно перегружена! При этом броня толщиной в 4,5 мм защищала от винтовочной пули лишь на дистанциях от 300 метров и выше. Два пулемета Максима и экипаж в 5 человек тоже добавляли изрядно веса, который 32-сильный двигатель вытягивал с трудом. И если конструкция непосредственно для Михаила не представляла особого интереса, повествование экипажа об участии в войне оказалось познавательным. За все время боев они не сделали ни одного выстрела и даже ни разу не встретили противника, поскольку просто не поспевали даже за пехотой. Размытые и разбитые дороги намертво приковали их на полторы недели к не способной сдвинуться с места технике. Да и после того, как подсохшие дороги стали вполне проходимы, скорость движения оказалась куда меньше ожидаемой. А постоянные вынужденные остановки из-за перегрева двигателя снижали ее до черепашьей.
