- Какие мы все нежные натуры. - покачал головой ему вслед Михаил. - Ну, а ты, неженка, долго еще отдыхать намереваешься? - вовремя вспомнив, что имеет дело с аристократом, он успел остановить занесенную было для пинка ногу. - Давай, поднимайся. А то, не дай Бог, самый главный орган лежа на холодной земле отморозишь. Потом девушки любить не будут.
Подобная угроза подействовала лучше любого лекарства. Не смотря на боли в ноге, Стефан, не без помощи собравшихся, поднялся и, скрипя зубами, принялся расхаживать онемевшую ногу.
Стоило врачебным процедурам закончиться, как к Михаилу подошел офицер в звании подполковника. Представившись сам и узнав, что перед ним доброволец из России, он тут же развил бурную деятельность. Вот только к удивлению Михаила заключалась она не в получении разведывательных сведений, что могли быть у пилотов, а в сборе всего лучшего, что только имелось в закромах для организации праздничного застолья. И это при том, что в пяти километрах от деревни шел нешуточный бой. Прежде чем сесть за стол, он все же убедил гостеприимных военных передать командованию те немногочисленные сведения, что они успели добыть, а также позаботиться о машинах. Оба У-2 были вытолканы на дорогу и развернуты так, чтобы можно было взлететь. К тому же, каждый обзавелся охраной - подполковник выделил в караул по три бойца на каждый аэроплан, после чего все же утащил Михаила за стол.
По всей видимости, они попали в гости к снабженцам, поскольку такого разнообразия Михаил не видел даже на аэродроме. А жаловаться на кормежку летчиков не приходилось, учитывая то, что он видел в котелках солдат пехотных частей. Но здесь пред глазами предстала воистину чудесная картина. Всевозможная птица и мясо, за исключением разве что свинины, разносолы, фрукты, овощи, горы сухофруктов и целые бочки вина. Откуда взялось все это богатство, когда максимум, что мог получить солдат на передовой так это кукурузная каша и кусок хлеба, Михаил выяснять не стал, а, подняв тост за победу, налег на угощение, здраво рассудив, что от подобного грех отказываться. Правда, от вина все же пришлось воздержаться самому и вдобавок проследить, чтобы никто из пилотов также не приложился к кубку.
Как выяснилось в процессе веселого застолья, они действительно попали к интендантам пятой дивизии. Они покинули захваченный Кыркларели лишь пару дней назад и еще не успели проесть все набранные на его складах запасы. А если верить их рассказам, те самые склады скорее напоминали пещеру Али-Бабы, так много всего было оставлено на них отступившими турками. Что-то тут же ушло в войска, что-то отправили в Болгарию. Что-то так и осталось лежать на складах. А "незначительная" часть успешно прилипла к ручкам подсуетившихся интендантов.
Застолье затянулось часа на два. Оно могло бы продолжаться и много дольше, но Михаил, приняв на себя роль старшего среди летчиков, смог объяснить гостеприимным хозяевам, что им еще надо выполнить боевую задачу. После такого заявления в воздух вновь взмыли кружки и бокалы наполненные вином, но теперь уже в честь храбрых пилотов. В общем, разошлись с интендантами "братьями навек", чему немало способствовали два пистолета презентованных Михаилом и Константином своим новым знакомым, получив в качестве ответных подарков турецкие офицерские сабли.
На процесс взлета собрались поглазеть все: и солдаты с офицерами, и жители деревни. Пройдя по дороге и убрав с нее два не понравившихся ему камня, Михаил взлетел первым и, удостоверившись, что второй У-2 тоже благополучно оторвался от земли, пошел обратно к линии фронта. Стефан же повел свой аэроплан на аэродром. Еще на земле они все сошлись во мнении, что без брони туда лучше не соваться, поэтому дальнейшее выполнение задачи Михаил взвалил на свой экипаж.
В отличие от предыдущего дня, картина на дорогах в турецком тылу наблюдалась зеркально противоположной. К линии фронта не шли плотные строи пехоты, не пылила артиллерия, не тянулись десятки телег с войсковым имуществом. А вот в обратном направлении небольшими группами уходили раненые, тащась вслед за телегами, на которых лежали те, кто самостоятельно передвигаться уже не мог. Вот только имея представление о современном уровне развития медицины, Михаил понимал, что выжить суждено от силы трети из всех отправленных в тыловые госпиталя.
