Потеря пунктов ему не грозила; свой формальный невысокий разряд он тоже наверняка защитил бы без труда – многолетние занятия рейзерством позволяли ему запросто сдать любой тест на четверяка, но у Карла никогда не было ни намерения, ни желания заглядывать внутрь Ключа, так как он знал, что не увидит там ничего интересного.
Он с некоторой обидой смотрел на тефлоновую пластинку с круглым диском идентификатора папиллярных линий, который превращал Ключ в абсолютно индивидуальный предмет. Он знал, что пришла пора расстаться с этим почтенным предметом и получить взамен другой, изготовленный таинственными комбинаторами, которые сами не хотели рисковать, испытывая собственное изделие.
– Изумительная штука! – захлебывался от восторга тип, который неделю назад втянул Карла в эту историю. – Помнишь сказку «Столик, накройся!» или другую, об этаком мешочке, в котором рождались дукаты, стоило только им потрясти? Ну, так это именно такая штука!
Карл не мог представить себе, как такое возможно. Фальшивый Ключ? Да, попадались вполне приличные подделки, но обычно они годились лишь на то, чтобы включить автомат с пивом или пройти через турникет метро. Но изготовить нормальный Ключ, со всем, что положено?
Он хорошо помнил эксперименты, которые, еще будучи студентом, проводил с дружками, когда они получили свои первые студенческие Ключи. Чужой Ключ, вложенный в автомат, сразу вызывал дикий вой сигнализации, а уж о том, чтобы добыть что-нибудь превышающее по стоимости состояние счета, нечего было и думать: автомат всегда отвечал красной надписью, извещающей, сколько и каких пунктов недостает, дабы исполнилось пожелание клиента…
Карл в общих чертах был знаком с принципами пунктовых расчетов. Он изучал даже, хоть и не особенно прилежно, экономику торговли. Поэтому знал, что существуют автоматы разного рода: торговые, кассовые, расчетные. Все они действовали в ответ на Ключи. Автомат включался в том случае, если закодированные на Ключе папиллярные линии соответствовали линиям владельца, ну и, разумеется, если на Ключе были необходимые для операции пункты.
Карлу никогда не доводилось обманывать автомат, и он свято верил, что это невозможно. Некоторые пытались – иногда удавалось, но всегда оставался риск здорово влипнуть из-за какой-нибудь идиотской пачки сигарет…
«Но ведь должен же быть какой-то слабый пункт в системе контроля, какая-то ахиллесова пята, позволяющая обмануть Банк, – размышлял Карл, задумчиво глядя на мигающие циферки часов. – А эти ловкачи, видимо, нашли способ вписывать что-то дополнительное на банковский счет и на Ключ…»
Он прекрасно знал, что само по себе изменение записи на Ключе – если б это даже было возможно – ничего не решает. Сиском достаточно мудр, чтобы допустить столь наивные обманы. Впрочем, кто бы отважился экспериментировать с собственным Ключом? Ведь для этого необходимо знать внутренний код автоматов, а тот время от времени самопроизвольно изменяется. Один неверный магнитный импульс может полностью деформировать запись в памяти Ключа, он выдаст какую-нибудь глупость, и ты попался!
Карл вспомнил своего давнего дружка, «мастера – золотые руки», который, пытаясь что-то ошельмовать, подмагничивал Ключ и таким путем накомбинировал себе весьма приятное общение с полицией. Карл глубоко вздохнул и лениво поднялся с кресла.
«Итак, будем надеяться, что это мастера, а не какие-то любители-портачи», – сказал он себе.
В половине одиннадцатого он вышел из кабины. Захлопывая за собой дверь, вдруг остановился.
«А, черт! Ведь замок в двери срабатывает в ответ на Ключ, с которого взяты наличные на оплату кабины! А новый Ключ… может не подойти», – подумал он, но тут же вспомнил, что новый Ключ будет набит желтыми, стало быть, сейчас можно частично отказаться от резервации и получить в административном автомате оставшиеся пункты за вычетом стоимости операции. Он обрадовался: таким образом получал больше тридцати желтых, что, между прочим, означало возможность пообедать в автоматическом баре отеля высшего разряда, где шли только желтые!
Перед дверью бара он заметил зеленый мундир и тут же свернул к креслам, расставленным в холле. Сев спиной к полицейскому, некоторое время наблюдал за ним, поглядывая в зеркальную обшивку стены. Чувствовал, как пульс бьется в висках, слышал его в ушах, ладони вспотели.
