В студенчестве он недооценивал столь чудесного свойства своего Ключа. Мечтал поскорее разделаться с учебой, получить разряд (разумеется, высокий – в те времена это казалось реальным), обладать множеством пунктов столь милого сердцу зеленого и желтого цвета. Многое бы он сегодня отдал, чтобы вернуть то благостное ощущение уверенности в себе…
На экзаменах он едва натянул третий разряд, и это было началом его комплексов… Остальное докончило сознание постоянного балансирования на грани, отделяющей работающих от резервных. Сегодня тройка уже не гарантировала получения работы, а покупательная способность зеленых пунктов падала от года к году… Исчезающе малое количество желтых, которые он получал ежемесячно, таяло молниеносно…
«Я сказал бы шефу, что думаю о нем, – оправдывался он перед собой, проходя мимо витрины бара, – но тогда он наверняка воспользуется первой же оказией, чтобы отделаться от меня… И значит…»
Он знал, что это означает. У неработающих не бывает желтых пунктов. А на одних зеленых и красных далеко не уедешь. Последнее время даже автоматы с пивом перевели на желтые. За зеленые можно получить только какую-то отвратную горьковатую бурду, скорее всего, синтетик…
Не говоря уж о такой роскоши, как бутерброд с ветчиной или, наконец, восхитительные парусники на озере Тибиган, без желтых невозможно было пользоваться нормальными человеческими удовольствиями, которые Арголанд предлагал жителям, зарабатывающим желтые пункты. Ну, а как пригласить девушку в бар, коли у тебя нет желтых? А вдруг она пожелает что-нибудь съесть, выпить? Ведь не предложишь же ей лишь сандвич с сыром или мятный чай – единственное, что было доступно за зеленые пункты в барах для избранных на пристани… Это была бы первая и последняя встреча…
Да, второй разряд давал бы Филипу столь желанный для хорошего самочувствия уровень безопасности. Двойка гарантировала стабильность, и еще нескоро могло наступить то время, когда перед двойками замаячил бы призрак безработицы.
Эти невеселые рассуждения привели Филипа в бар к автомату с имбирным пивом. Он решительно подставил кружку под раструб дозатора и сунул Ключ в прорезь.
«Черт с ними, несколькими желтыми. Все равно и за сто лет не накопить на самое малое из того, о чем мечтаю…» – проворчал он, глядя, как коричневая жидкость наполняет стеклянный сосуд.
Быстро выпил, снова наполнил кружку и присел неподалеку от стойки рядом с игральным автоматом.
Маленький, круглолицый и сильно полысевший человечек стоял перед автоматом и глядел на мигающие световые надписи, приглашающие сыграть.
«Испытай счастье – умножь свои пункты», – прочел Филип.
Лысый искоса зыркнул на Филипа, явно ища предлога, чтобы начать разговор.
– Тридцать за один! – произнес он как бы про себя. – Будь у меня несколько желтых… Сегодня один тип поставил десятку и забрал три сотни… Сам видел.
– Желтых? – заинтересовался Филип.
– Ставил желтые, значит, и выиграл желтые. Такое случается редко, но и я бы поставил, если б у меня были…
– Сыграйте зелеными, – посоветовал Филип, понемногу потягивая пиво.
– Э! Чего ради искушать судьбу? Подожду, пока заведутся несколько желтых.
«Десять желтых! – подумал Филип. – Столько я получаю за месяц работы…»
Он неуверенно коснулся указательным пальцем желтой точки на пластинке Ключа. В окошечке загорелись желтые циферки.
– Ну, ну! А вы много накопили! – сказал лысый, глянув Филипу через плечо. – Пятьдесят желтых – не фунт изюму!
Он внимательно посмотрел на Ключ и добавил:
– А вы экономный. С тройкой нелегко насобирать полсотни желтых. Я б на вашем месте рискнул. Пункты к пунктам, как говорится.
– Попытаюсь, – промямлил Филип, хотя и побаивался рисковать. – Но не больше чем на один пункт.
Он вложил Ключ в прорезь автомата, нажал клавишу и потянул за ручку.
– Ну вот, извольте! – обрадовался лысый. – Выиграли три за один. Тоже недурно. Стоит поставить еще разок.
– Ладно! – проворчал Филип и сыграл на три пункта.
Дальше все шло как в мечте! Автомат раззвонился, разгорелся огнями.
– Сто за один! – захлебнулся от восторга случайный болельщик, а остальные посетители бара повернули к ним головы.
