Противостояние шло более двух лет. Его команде это выгодно, они на этом сделали для себя немалые деньги. Если сразу наступит мир, кому нужна будет их грязная работа. Какие там правила цивилизованных выборов, ханы своих врагов всегда добивали, таков закон степей.
Причем тут демократия, милосердие, честь, достоинство… Ему вовсе не на руку, если останешься в живых. Рано или поздно можешь его сменить и заставить отвечать за совершенные преступления. А так хочется быть свободным, даже от теоретической ответственности.
В-четвертых, ты собрал самый большой в стране капитал, но не для себя, а для народа республики, который не имеешь права тратить, не можешь этим капиталом делиться с главными преступниками от власти в России. Взять их в долю. А за ним уже начиналась охота любителей присвоить чужое.
Так сложилось, что в ближайшие месяцы не сможешь оставить работу, должен выполнять роль кризисного управляющего огромной финансовой компании.
В то время, когда из трех тысяч банков страны 10 % крупных напрямую и еще две трети средних и мелких косвенно уничтожаются Центробанком России, использующим так называемые «чеченские авизо».
В итоге, более двух тысяч из них будут уничтожены. Есть понятие, зарабатывать капиталы на разрушении. И все эти факторы, объединяясь друг с другом, создавали массу причин для твоей гибели.
В сложившейся ситуации легче умереть, или, в крайнем случае, предать себя. Для этого ничего не надо делать. А вот как выжить и сохранить в себе человека?
* * *
Недавно в Facebook у одного из друзей прочитал молитву, которую написал великий писатель Антуан де Сент-Экзюпери. В ней он просит Создателя научить делать маленькие шаги. Тогда я не знал этой мудрости.
Понимал одно: нужно выжить и решить вопрос, который может тебя убить первым.
В Швейцарской клинике коллеги дали мне лекарство и рекомендовали принимать его три раза в день в недопустимо высоких дозах. Они убьют быстро, но не сегодня. Конечно, будет тяжело и больно, но другого метода лечения еще нет.
Следующая проблема встала передо мной уже на второй день после завершения выборов первого Президента РБ. Из двух кандидатов один получил власть, второй должен исчезнуть.
Есть несколько вариантов его убрать: надолго усадить в тюрьму, если не удастся, каким-то образом убить. Желательно, чтобы это произошло публично, от рук организованной преступной группировки…
При этом события обязаны были развиваться как бы сами собой, естественным путем. Так уж получилось, у него были проблемы с преступным кланами и его прикончили, мы ни причем. Жизнь такова. Даже с похоронами поможем, он же депутат нашего парламента.
Два года с такими стараниями средства массовой информации очерняли его. Теперь вы убедились сами, уголовники и убили. Как им хотелось сыграть по такому сценарию и закрыть вопрос навсегда.
Но не учли одного: всегда приходится искать исполнителей. А для того, чтобы найти их, нужны посредники. Появляется цепочка, состоящая из звеньев. И задача в процессе выполнения искажается. Какие бы суммы денег не выделялись, их не хватает. На преданности и верности такие дела не делаются. Идейных исполнителей в преступлениях не бывает.
Каждый в этой цепочке хочет получить свое и в твердой валюте, дабы навсегда обеспечить себя и своих детей. В ходе подготовки операции бюджет растворяется. До исполнителей доходит небольшая часть.
И есть на пути у исполнителей еще одна великая сила — жадность. Если можно срубить «бабки», как говорят в некоторых кругах, почему не попытаться урвать кусок пожирнее.
Вот это и дает тому, на кого объявлена охота, шанс, что все может сложиться иначе.
Я должен был целый год осваивать уроки выживания. Мне пришлось фактически одновременно защищать себя и свою команду от преступных группировок Москвы, Московской области и прилегающих регионов.
Тактика, в основном, заключалось в том, что должен был как можно дольше оставаться в живых и при этом не прятаться. Пока жив, за все отвечаю. Если умру, начинает отвечать моя команда. Механизм запущен, и его уже никто не может остановить.
Я как-то вовремя не успел долететь до Калининграда, а директора филиала просто затравили собаками. Остались глубокие шрамы на теле и лице.
