— А зачем кому-то пытать меня? — спросил Заратан. — Я же ничего не знаю.
— Но они этого тоже не знают. По всей видимости, они считают, что ты прочел один-два папируса. А может, даже тот самый папирус. И если они узнают, что ты его читал, то они сделают так, чтобы ты никогда и никому не рассказал об этом, — разъяснила Калай.
Затем она высунула язык и сделала жест пальцами, будто отрезая его. Заратан вздрогнул и отшатнулся.
Варнава взял лошадь за поводья и потянул в сторону коновязи, устроенной у одной из темнеющих стен Красных ворот.
— Брат, не поможешь ли мне снять мешки с книгами? — обратился он к Заратану, после того как привязал лошадь.
— Зачем? — спросил Заратан таким тоном, будто его очень огорчила подобная просьба. — Ты же не собираешься таскать их с собой всю ночь? Почему мы не можем оставить их здесь? Я с радостью останусь при лошадях и буду охранять их.
— Нет, — сказал Кир. — Мы должны держаться вместе.
Привязав лошадь, он плечом сдвинул Заратана в сторону, подходя к Варнаве. Они взялись за наполненные драгоценным содержимым мешки, сняли их со спины лошади и аккуратно поставили на землю.
— Но я хочу остаться при лошадях! — взмолился Заратан.
Заратан просил об этом с такой настойчивостью, что Варнава подумал: «Уж не собирается ли он тайком сесть на лошадь и поехать в монастырь, чтобы попросить еды?»
— Слишком опасно, брат, — мрачно сказал Кир. — Это Иерусалим. С этого момента мы должны постоянно быть на виду друг у друга.
— Но где же мы будем спать? — надув губы, спросил Заратан. — Я устал!
— Мы решим это после того, как завершим наши дела на Храмовой горе, — ответил Варнава, развязывая соединяющую мешки веревку, чтобы их было легче нести.
Калай пошла в сторону лестницы.
— Идите вперед, братья, — сказал Кир. — Я буду позади, чтобы охранять вас.
— Спасибо тебе, Кир.
Варнава и Заратан взвалили на плечи мешки и пошли вслед за Калай. Когда они стали подниматься по лестнице, Заратан начал постанывать, будто мешок был для него непосильной ношей. По крайней мере, на пустой желудок. Варнава решил не спрашивать его об этом: ответ он знал заранее.
Поднявшись по лестнице, они вышли на мощеную площадь Храма. Варнава на пару мгновений остановился, чтобы перевести дыхание.
Шаги Кира, идущего позади них, были едва слышными, тихими и осторожными, как у кошки, охотящейся за беспечной птицей.
— И куда мы теперь? — негромко спросил он Варнаву.
— На Западную стену, — ответил тот. — Оттуда хороший обзор. Пошли.
Сидя на корточках в темном переулке, Лука смотрел вверх, на Храмовую гору. Там на краю массивной подпорной стены стояли три человека. В свете луны они выглядели как три черных силуэта. Идеальные мишени для хорошего лучника. Поразительно, что Атиний может вести себя столь беспечно.
— Что они там делают? — спросил Элиций, стоящий в двух шагах от него.
Он и Александр держали лошадей за поводья. Их седые головы блестели в свете луны.
— Просто стоят, — ответил Лука.
— Похоже, они осматривают город, — сказал Александр. — Зачем?
— Не знаю.
— Храмовая гора — отличная ловушка. Может, нам надо поймать их сейчас?
Лука медленно покачал головой. Он не может позволить себе никаких экстравагантных выходок. Несмотря на то что они укрылись в темном переулке, нет уверенности в том, что Атиний их не увидит.
— Нет.
— Почему нет? — с вызовом спросил Элиций. — Там их будет легко загнать в угол.
— И мы сможем заставить их рассказать все, что они знают, — добавил Александр.
Удивительно, подумал Лука, как епископ Афанасий может полагаться на таких людей, как Элиций и Александр, доверять им. Неужели нужно объяснять, что разумнее и быстрее просто позволить беглецам самим привести их к этой «чудовищной вещи»? Возможно, эти старики в молодости и были хорошими солдатами Веры, но возраст явно лишил их сообразительности.
«Или Афанасий специально послал их со мной, рассчитывая на неудачу? Возможно, он хочет их смерти не меньше, чем я сам».
— Хватит задавать глупые вопросы, — сказал Лука. — У меня нет времени на то, чтобы на них отвечать.
Элиций злобно прищурил глаза. Этот пожилой мужчина явно привык сам отдавать приказы, а не подчиняться чужим. Необходимость выполнять приказы Луки явно раздражала его.
